Юлия ТАМКОВИЧ-ЛАЛУА

БАКУ И ТАК ДАЛЕЕ...

БАКУ

Спи моя радость, усни
В доме погасли огни...

Закрываются маленькие глазки. Уютно сжимаются маленькие кулачки.

Птички уснули в саду
Рыбки уснули в пруду...

Мирно подрагивают длинные светлые реснички. Личико овеяно таким спокойствием, что взрослым не снится.
Спи, мой детеныш, спи мой сын. Я осторожно положу тебя в кроватку, укрою и тихонечко выйду из комнаты. Писать для тебя сказку. О том, что уже было.

Баку – это столица Азербайджана. Жаркий климат. Каспийское море... Девичья Башня. Что дальше? Пожалуй, Нагорный Карабах... А еще? Страна, бывшая когда-то республикой. Еще?..

Я открываю дверь из дома в сад, и ослепляет солнце. Сосредоточенно спускаюсь по ступенькам – надо не упасть. Топаю по дорожке и подбираю засохшую вишню. Она упала с дерева и уже несколько дней лежит на земле, сморщенная, такая маленькая, твердая и ароматная. Она почти черная и очень сладкая. Я это знаю – и сую вишню в рот.
Дальше – кусты помидоров, серая огромная облезлая змея, через которую я перешагиваю быстро и с опаской. Это шланг, из которого дедушка вечером поливает сад, чтобы легче засыпалось в жару.
Вот табуретки, а на них противни с пастилой. Это вкусно, кисленько и одновременно сладко. Пастила сначала жидкая, но если ее не трогать становится твердой, она красная или оранжевая и липкая, и так пахнет! Если тонкая – сухая пластинка, я ее не очень люблю, а вот толстая, скатанная рулетиком, мягкая – объедение!..
А еще везде растут розы, они тоже вкусно пахнут, но у них иголки. Как у малины, красные ягодки которой повисают над головой. Я люблю с ними разговаривать: вот эту я съем, вот эту пока оставлю, а ты еще и вообще зеленая.
Слышу, что из дома зовут. А меня не видно! И вообще, я потерялась. В этой малине нет дорожек, и все царапается, и нельзя идти быстро. И иногда пугают лягушки или попадаются слизняки и большущие, в разводах, красивые, как будто сопливые улитки. И зачем выходить, когда здесь висит еще и еще одна малинка?
Жарко. Жужжат жуки. Ой, ну вот, ягодка упала и потерялась! Обидно! Заплакать? Везде зеленые листья и колючие ветки. А вот дырка – и видно паутину и яблоки. Значит, там дерево и дорожка, и баня, и калитка к соседям. Я нашлась! И снова везде яркое солнце, и блики, и другие, двойные, тройные вишенки на квадратных плитках дорожки.
Я у дедушки с бабушкой. Мне три года. В Баку...

Ты запищал, проснулся, мой сладкий, кривишь рожицу и стараешься запихать в рот целых три пальчика сразу. А потом вдруг улыбаешься и неловко сгреба

ешь маленького плюшевого мишку, тянешь в рот его заслюнявленное ушко и снова улыбаешься, и мишка выпадает изо рта.
Куда уходит детство?
В какие города?

Мое не уходило. Оно просто навсегда осталось в Баку. В том доме, во дворе которого с деревьев падал огромный белый и черный тутовник, а в саду летали и устилали землю нежные, ярко-розовые, пахучие и такие волшебные те, из которых делали куклам самый чудесный компот – лепестки цветущего персика. Их надо было терпеливо заталкивать в бутылочку с узким горлышком, а потом наливать воды, завинчивать крышку, трясти и ждать, и смотреть, как кружится внутри розовый водоворот – пока он не остановится, не нагреется на солнце и не настоится.
А еще там же, в саду, в надувном бассейне, можно было ловить красных пупырчатых пластмассовых рыбок с алюминиевыми носами “настоящей” намагниченной удочкой. Или играть с соседской девочкой, когда та приезжала на каникулы. Она была вообще-то большая, обыкновенная, но у нее жила такая Аленушка! Иногда разрешалось оставить куклу на ночь (со всеми одежками!), правда за это приходилось давать и одну из моих. Какой трудный договор: меняться! Вот мне можно доверить, а если она не вернет? Или поломает? Нет, не дам! И почему вообще нужно обязательно что-то взамен?
Играть можно и с другой стороны дома – во дворе. Там по соседству работает какая-то контора: несколько ступенек и широкое крыльцо, куда падают тонкие листики и желтые хвостики с дерева. Сейчас будем их подметать! Тяжелая дверь с табличкой приоткрыта, на табличке – загогулинами слова, иногда входят и выходят люди, но туда подбираться близко нельзя. Зато на крылечке справа и слева широкие перила – то гладкое, то шершавое бордовое дерево, трещинки, бороздки. По ним так приятно водить руками!..
Баку – это еще и парк через дорогу с высоким забором из кипарисов. Там слева – памятник, вокруг которого хорошо “наворачивать” круги, собирать в карманы сосновые шишки и маленькие кипарисные шарики. Где-то там еще павильон с качелями-автоматами. Сначала надо вскарабкаться на узкую подставку, с нее залезть в самолет, схватиться кулаками за руль, а потом бабушка бросит монетку и все закрутится в разные стороны, и зажигаются огоньки, и воет сирена. А в глубине парка – летний кинотеатр, белая кирпичная ограда “в дырку” вдоль асфальтированной дорожки, и мужчины, играющие в домино за столами, и с ними мой дедушка...

Падает на пол погремушка, а губки вытягиваются в трубочку и старательно произносят свое “У-у-у”. Ты лежишь в детском кресле-качалке и машешь ручками. В какой-то миг ладошки складываются вместе, и ты удивленно разглядываешь это чудо большущими, все еще голубыми глазами. А я долго смотрю на тебя. Тебе всего три месяца. Какая же ты еще кроха!

Баку – это море. Там всегда очень жарко, и берег усыпан ракушками, они колются, когда по ним идешь. В море есть маленькие крабы и медузы. Я их всех боюсь.
Море далеко. Надо ехать на круглоголовом автобусе, входить в первую дверь и кидать копейки водите

Скачать полный текст в формате RTF