Так странно — свой текст и чужой почерк...
Понимаете, сейчас мне кажется, что Гай тоже... как Артур... как Флавр... хотел быть “макровоздействием”... По этому поводу расскажу вам на прощанье анекдот, тоже из институтского фольклора... Один из первых “ныряльщиков” решил убить Гитлера до прихода к власти, ещё ребёнка, и тем предотвратить войну... Да-да, об этом уже столько всего написано, сказано, доказано, но ведь каждый в глубине души думает: а вдруг бы мне удалось?.. Ну так вот, сперва ему ничего не удалось... не так-то это просто... убить... можете мне поверить... и в конце концов он устроил автомобильную катастрофу, в которой погиб и Гитлер, и с ним ещё многие... да, уже гораздо позже, парень там прожил много лет и в конце концов предложил свои услуги организаторам покушения на Гитлера... и вот, представьте, он смотрит на дело рук своих, на этот костёр на шоссе, сам себе не веря... и исчезает... Конечно, история пошла иначе, многие события не произошли вообще, и родители этого парня не встретились, и он не родился, а значит — не было ни его “нырка”, ни гибели Гитлера! Время как маятник — качнулось и вернулось к себе. Остался след — неудачное покушение...
Нет, я вовсе не хочу этим сказать, что макровоздействия вообще невозможны, я-то свидетель и участник как раз обратного. Я просто хочу напомнить старую-старую истину, которую мы вроде бы знаем с пелёнок — а поди ж ты, то и дело норовим забыть: средства должны быть достойны цели!
А забыть её, мне кажется, мы норовим потому именно, что будущее не ленится поставлять людей прошлому. Вот это, по-моему, самое опасное, что только может быть...
Говорите, бывают вещи и поопаснее?
Ну, не знаю.
Но вам, наверное, виднее.

г. Чикаго

Евгения Димер

СИБИРЬ

Сибирь — во сне я вытянула жребий,
И сердце встрепенулось вдруг слегка,—
Пойду в таёжные глухие дебри
По тропам атамана Ермака.

Сибирь, ты край с богатством непочатым,
Зимой, как в соболях, в сплошном снегу,
Ты держишь от Урала до Камчатки
В своих объятьях тундру и тайгу.

И там в лесах, широкий и бездонный,
Среди обветренных замшелых скал
Свои гостеприимные ладони
Откроет мне сияющий Байкал.

И может быть, на берегах Амура
Увижу тигра в сочных камышах;
Поговорю с лисою черно-бурой
Иль окунусь в прохладу Иртыша.

И. если даже бури, ураганы
Бушуют- там, беснуясь и скуля,
Но я любить Сибирь не перестану:
Ведь это тоже русская земля.

г. Нью-Йорк