Михаил СТРЕЛЬЦОВ

БАЛКОН

3 сентября
Мой дядя самых честных правил. Возможно, и глупо так начинать, но если он на самом деле выполнил свое обещание — что с того? И тем более я растерялась, когда раскрыла эту тетрадь в клеточку и увидела чистые, белые листы. Когда пишешь лекции — все в порядке. А если писать самой, не под диктовку, то всегда страшно.
Вот и появилась первая запись. Теперь пойдет легче.
Мне так скучно и одиноко, что решила завести дневник. Вела, конечно, в школе, но потом забросила. Скукотища: встала, поела, пошла в школу, пришла, смотрела телевизор, учила уроки, легла спать — что здесь может быть интересного?
Но с тех пор произошло столько событий! Даже не знаю — стоит ли о них писать и как. Написать, как было плохо, когда мама и папа попали в автокатастрофу? Не могу, все равно, что потрошить себя. Ничего, кроме тупой, ноющей боли. Тогда я только закончила седьмой класс, и меня взял к себе мамин брат, Николай Петрович. Вначале мы с ним не очень-то ладили, он так отличался от моих родителей! Широкоплечий, угрюмый, придирчивый, он работал директором водохранилища, но когда началась вся эта заваруха с перестройкой — подался в кооператоры. Теперь он уважаемый бизнесмен и очень этим гордится.
Как я ненавидела его! Но теперь благодарна по гроб жизни. Он не давал мне спуска и даже горе не считал причиной для послаблений.
— Знаешь, дочка, — говорил он мне, — я горбатился всю жизнь. Хочу, чтобы хоть ты вышла в люди. Если поступишь в институт — все сделаю. Сниму квартиру, обеспечу деньгами, нужды знать не будешь. Ну, а если валяешь дурака, то валяй и дальше — я тебе не опора.
Он сам выбрал вуз, дал деньжат и, можно сказать, выпнул из дома. Но когда я вернулась с хорошим известием, буквально носил на руках, угостил коньяком и вообще очень радовался. И тогда я поняла, что он хочет видеть во мне продолжение не только своей жизни, но и жизни сестры, моей мамы.
Все, не могу больше! Плачу...

6 сентября
В институте все в порядке. Хожу на лекции, хотя ничего еще путем не поняла. Это не школа. Никто ничего не объясняет.
Так вот. В конце августа дядя Коля приехал сюда и снял мне квартиру. Наш поселок далеко от города и, возможно, мы будем редко видеться. Но он сказал, что, когда будет в городе по делам, обязательно заглянет.
Мне понравился дом. Старинный. Кирпичный. Трехэтажный. Высокие потолки. Комната у меня просторная. Дядя хотел поменять мебель со временем, но я решила — пусть останется старая. Мне нравятся эти массивные книжные шкафы с потемневшими ручками и резными завитушками. И кровать с литыми шариками на дужке тоже нравилась, но Николай Петрович предпочел поставить мягкую софу. Темный паркет застелил паласом и даже привез импортную видеодвойку и мой аквариум с рыбками.

Но больше, всего мне нравится балкон. Огромный, просторный с каменными колоннами и перилами. Это вам не клетушка в “хрущевке”. Невольно чувствуешь себя принцессой. Ах, забыла! Живу я на самом последнем этаже. Так здорово, что современные многоэтажки не загораживают вид из окна. Каждое утро, собираясь в институт, я любуюсь тополиной аллеей и кустами рябины. Тополя довольно странные, непохожие на наши сибирские. Они конусообразные, как елки. Дядя сказал, что они с юга Украины. Я никогда еще нигде не бывала. Так хочу съездить на Украину. В Америку. В Париж... Только надо закончить институт. Пять лет — боже мой!

11 сентября
Я стою на балконе и смотрю вниз. Здесь, в принципе, не очень высоко. Как он мог разбиться? Бедный юноша! Позавчера познакомилась с Зоей, соседкой, ей тридцать два года, работает в заводской поликлинике. У нее есть одна блузка — просто обалдеть! И еще у нее есть муж Сергей Васильевич, щупленький такой, но симпатяга, и сын Витек — забавный пацаненок, пошел во второй класс.
Зоя мне нравится. Боевая, подвижная, с темными волосами, и талия почти французская. Не то что у меня. Мне кажется — я слишком толстая. Но, как сказала Зоя, еще похудею на студенческих харчах.
Так вот. Она мне рассказала, что до меня в моей квартире жил один парень. Он, короче, влюбился. Решили пожениться. А она на свадьбу не пришла. И этот парень с горя выпрыгнул с балкона. Дурак! Разве это выход? Вот Серега, например. Как он меня достал еще в школе! Боже мой, неужели я его любила? Как раз тогда мы с дядей вошли в новую полосу конфликтов, а он показался мне надежным. Смугловатый крепыш Серега – на два года старше, работал тогда на лесосплаве. Мышцы у него ого-го! Я думала, он любит, а ему просто хотелось переспать со мной. Надеюсь, никто этого читать не будет! Не хочу об этом писать.

14 сентября
Ой, что мы с Висюткиной придумали! Это девчонка с нашего курса. Короче, я пригласила ее в гости, и она буквально вцепилась в старые книги. Предложила переставить их по цветовой гамме. Провозились весь выходной. В одном шкафу сделали бар. Я спросила: зачем, мол? А она ответила:
— Темная ты, Женька. Дядька твой приедет, а ты ему ликерчику или виски там с мармеладом. Он раздобреет и еще деньжат отвалит.

18 сентября
Вчера приезжал Николай Петрович, привез ковер и холодильник. Мы весело поболтали, я угостила его вишневым ликером, показала новые кассеты, что выпросила у Висюткиной. Он посмеялся:
— Совсем цивилизованной становишься!
Но попросил, чтобы сама я не пила, и вообще затея с баром ему не очень-то. Но дядя уехал, а бар остался. Я столько закупила спиртного — не выбрасывать же! А пить я не буду, что, я дура?!

19 сентября
Надо же, как не везет! Сегодня схожу с троллейбуса и натыкаюсь на кого бы вы думали? Серегу! Черт, еле отвязался! Пристал как банный лист. Я ему говорю:

Скачать полный текст в формате RTF