Владимир ДАЦЫШЕН

ИЗ ЦЕНТРА РОССИИ —
В ЦЕНТР ПОДНЕБЕСНОЙ

(Красноярск — Шаолинь)

Широта северной Африки, долгота западной Якутии, промозглая мартовская ночь. Только сомкнул глаза — Гуаньинь... . Человек я православный, к тому большой скептик, но никуда не деться, Шаолинь, сердце чань-буддизма. Не смотря на бурный экономический рост и внешнюю модернизацию, Китай и накануне XXI в. остается Китаем, в чем пришлось в очередной раз убедиться во время путешествия в центр Поднебесной в марте 1998 г.

Под крылом старенького Ту-154 Великая Китайская стена -символ “Вечного Китая”. Но мы едем в Шаолинь... . Китай — другая планета, это чувствуется сразу. В салоне самолета, везущего российских челночников, в основном молодых девушек, без всякого преувеличения можно вешать топор, такой плотности алкогольных паров и табачного дыма мне еще не приходилось видеть, ни на заводе, ни в армии, ни в университетских курилках. В салоне автобуса, везущего нас к гостинице в Пекине, то же самое, но удобренное матами и презрительными высказываниями в адрес Китая и китайцев. Единственное, что смягчало сердца наших соотечественниц, это то, что у каждой в руках уже по пять — десять бутылок “Хенеси” и виски, купленных в аэропорту. Загадочная русская душа в Китае становится еще загадочнее.
Весной 1998 г. наконец то мне удалось выехать в Китай, целью путешествия было -посещение самого центра Китая, знакомство с современной жизнью его самой, что ни на есть глубинки. Лучше всего для этой цели подходили горы Суншань, расположенные в уезде Денфэн провинции Хэнань. Данное место является не только географическим, но и историческим, культурным и религиозным центром Срединного государства. Я счел за благо составить компанию послушникам монастыря Шаолинь, Анатолию и Саше, отправившимся в очередной раз поклониться святым местам, пообщаться с наставниками, позаниматься у мастеров.
Как это ни парадоксально, но в Красноярске живут три настоящих, и, кстати, единственных русских послушника монастыря Шаолинь. Несколько лет назад Анатолий Михайлович Ковган, ставший послушником монастыря во время работы в Китае, создал у себя на родине, в городе на берегах Енисея ассоциацию Шаолиньцюань. И сейчас в центре Сибири около 300 человек, взрослых и детей, занимаются традиционным ушу и цигуном, а также изучают язык, философию и культуру Китая. Самые упорные и способные по достижению определенного уровня становятся инструкторами и преподавателями ассоциации. Ну и конечно члены ассоциации посещают Шаолинь, благо они там свои люди, даже специальные документы имеют.
Русские в Китае, во все времена это была диковинка. В тяньцзиньском аэропорту и в гостинице для челночников туристов из СНГ сейчас знают, там китайцы

относятся к русским пренебрежительно — холодно, в их понимании мы уже “дикие” и неприятные, но полезные, так как привозим очень много долларов. Как ни странно, но примерно так же относились к нам и работники постоялых дворов в поселке Шаолинь, хотя русские, да и вообще иностранцы там практически не останавливаются. На улицах Пекина на иностранцев внимания обращают мало, уже всяких видели. Но вот мы подъехали к вокзалу и ощутили на себе пристальные взгляды, мужчины и женщины, явно не столичные жители, радостно показывали на нас пальцами и говорили “лаовай”, как сейчас грубовато, по-простому называют иностранцев.
Русского в Китае “не знают”, это в Харбине к вам обратятся “карефана”, но южнее Великой стены на вас обратят внимание, как на чужака, из-за океана же вы или из соседней провинции, определить затруднятся. Продавец газетного киоска на всякий случай спросил, не американец ли, но услышав, что китаец из Синьцзяна, продолжил свои дела. Когда я оголил свой торс на автобусной остановке в деревне, то хозяева соседних магазинчиков и постоялых дворов понесли мне свои визитки. Желание человека в тельняшке принять скудные солнечные лучи накануне возвращения в заснеженную Сибирь не могло остаться незамеченным для аборигенов в ватных куртках. Однако, после моего объяснения, что возвращаюсь домой в Урумчи, они с разочарованием забрали свои визитки и разошлись. Синьцзян для китайца на одно лицо, таджик, казах, уйгур или русский, какая разница, главное очень плохо говорить по-китайски, носить кожаную куртку и кепку и вести себя без особых церемоний. Есть и другой способ избавиться от чересчур назойливых соседей, особенно, если попадется очень любопытный вундеркинд, настойчиво желающий попрактиковаться в английском — надо предложить поговорить по-итальянски. Однако никакой необходимости в Китае скрывать, что ты русский — нет. Россия, или точнее Советский Союз, вызывают неизменное уважение, или, по крайней мере, не вызывают негативной реакции. Китаец из любой глубинки конечно знает о существовании нашей страны, но просит объяснить, почему Советский Союз вдруг изменил свое название, в чем разница между СССР и Россией. Судя по глазам собеседников, они так и не поняли, как могла исчезнуть целая страна, ведь Китай, не смотря ни на что, всегда был, есть и будет Китаем.
Да, сегодня русских в Китае, за исключением 2-х базаров, обслуживающих клиентов из СНГ, не знают. Вся заграница от китайца далеко, в магазинах товары исключительно отечественного производства, а если под иностранной маркой, то совместных предприятий. На улицах нет ни подержанных, ни престижных иномарок, почти нет рекламы на английской, ни разу не услышал зарубежной эстрады, хотя мелодии любые, даже наших композиторов, но с китайскими текстами. Однако сказать, что русский абсолютно не узнаваем, значит погрешить против истины. Я спросил на улице у мужчины средних лет, как выяснилось позже, рабочего с завода, “Как пройти к университету Цинхуа?”. Он в ответ — Вы наверное советский”. Для этого простого китайца образ русского, это возвращение в молодость, с ее мечтами о счастье и светлом будущем. Настолько велико в то время было обаяние нашей страны для Востока, усиленное гением Мао

Скачать полный текст в формате RTF