Феликс ЧЕЧИК

ДУМАТЬ
НЕ О ВИНИГРЕТЕ

* * *
Это только с виду, с виду,
а на самом деле – нет,
что на целый свет обиду
затаил в душе поэт.

Просто он без нас не может,
чтобы там не говорил,
а для тех, кто занеможит,
как архангел Рафаил.

Он не требует за это
благодарности людской,
и тяжёлый крест поэта
гордо тащит день-деньской.

Чтобы заполночь при свете
стеариновой свечи
думать не о винегрете,
о компоте и котлете,
о поджарке и спагетти,
о сардельках и омлете,
но о Маше, Вове, Пете,
заблудившихся в ночи.

Не пеняет на планиду,
безвозмездно дарит свет...
Это только с виду, с виду,
а на самом деле – нет.

* * *
Мне ветер рот законопатил
и выколол глаза песок.
Но я от ужаса не спятил,
я просто говорить не мог.

Лечу, не думая о стропах
и не завидуя живым.
Я сам хотел – я не прохлопал
воспользоваться запасным.

Лечу, раскинув крылья-руки,
как небо бледно-голубой,
и не нарадуюсь разлуке
с самим собой, с самим собой.

* * *

А.Лобачевскому

Что нам Рим если Рига под боком.
Поспешим – начинается рано
старый спор человечества с Богом
при посредничестве Иоганна.

Жизнь проходит от оха до аха.
Бах умолк. Только спор не закончен.
Не смиряет гордыню рубаха,
плаха – лечит, но тоже не очень.

Мой товарищ, до смертного мига
будем жить беспечально и бражно.
Рим сегодня стал ближе, чем Рига
и дешевле, но это неважно.

Важно то,что январскую вьюгу
и разлуку, и радость, и горе,
мы сыграем, как если бы фугу
Е.Лисицина в Домском соборе.

* * *
Вести двойную жизнь, скрывая
своё лицо?
Свободы я не променяю
на колесо.

Огненно-рыжий будто пламя
то вверх, то вниз,
скачу и хохочу над вами, –
посторонись.

А захочу – сгорит, как спичка,
сосновый лес.
Но жалко птичку, плачет птичка
из-под небес.

* * *
Бьёт копытом прямо в темя
и как сивый мерин ржёт
необузданное время:
миг, минута, месяц, год.

Где-то там уже маячит
и стращает пустота.
Время мчится. Время скачет.
Два аллюра. Три креста.

Всё старо. Ничто не ново.
Слёзы глупые утри.
И вздыхаю, что подкова
заржавела на двери.

* * *
Вот сидит человек,
человек огорчён,
на мороз и на снег
ноль внимания он.

Он затеял игру
развесёлую, чтоб
непременно к утру
превратиться в сугроб.

И до самой весны,
вот как он огорчён,
видеть белые сны
ни о чём, ни о чём.