Иван КЛИНОВОЙ

ПОДВИНЬСЯ, ГАМЛЕТ!

* * *

Не говори со мною, я устал.
Заснежен Вавилон. И в этом тоже
Причина. Поэтический кристалл
Забыт в шкафу, и даже вздох «о Боже!»
Его не обновит. Я жду весны.
Когда же на задворках Вавилона
В кармане очарованной страны
Раздастся звонкий голос телефона,
И радостный синоптик прокричит:
«Весна идет, весна идет, весна и...»
Но телефон пылится и молчит,
И только холод происходит с нами.
Отдерни штору, посмотри: все спят.
Заснежен Вавилон. Посмотришь строже:
Мир кажется на кубики разъят.
Я только и могу вздохнуть «о Боже!»

Колыбельные стихи
Уснула дочка: не скрипит кроватка
И замер погремушек шумный рой.
Спи, доченька, потягивайся сладко!
Я все не смею жизнь назвать сестрой.

Когда-то было время озорное,
И мир вокруг катился кувырком.
Теперь же все вокруг меня иное.
Я над тобой стихи пишу тайком.

В далекой кухне каплет осторожно
И гулко, словно там какой-то грот.
Нас разделить, я верю, невозможно.
Пускай ты видишь мир наоборот,

Но, веточка моя, ты на рассвете
Проснешься и простишь мои грехи,
Безмолвные ночные сигареты
И эти колыбельные стихи.

* * *

Расскажи мне,
                  расскажи мне что-нибудь хорошее.
Что недавно под матрацем ты нашла горошину,
Что на улице тепло, скоро мы согреемся,
Загуляем, заболеем и опять расклеимся.

Расскажи мне,
                 расскажи мне что-нибудь хорошее.
Расскажи про нас с тобой да про наше прошлое.
У меня душа похожа на листочек в клеточку.
Нарисуй в моей душе ивовую веточку.

Расскажи мне,
               расскажи мне что-нибудь, ну, что-нибудь.
Облака за облаками пробегают по небу.
Облака за облаками бегают на цыпочках.
В доме спрятались сверчки
                                        и ворчат на скрипочках.

Скоро по небу рассыплет золотое крошево.
Расскажи мне,
                     расскажи мне что-нибудь хорошее.

* * *

Я прихожу домой, сажусь на стул
И снова слышу стихотворный гул,
Как в раковине спрятанное море,
Как что-то непонятное в моторе,
Как чувство, что когда-нибудь умру,
Как что-нибудь еще... И я беру
Необщую тетрадь, простую ручку –
Пишу диктуемые кем-то строчки...
Но прочитаю, вздрогну, зачеркну
И, повернувшись к бедному окну,
Увидев только снег, дома, машины,
Пойму, что для стихов здесь нет причины.

* * *

Ночь. Комната. Трюмо. Аптечка.
Ты тщетно ищешь валидол.
По блюдцу распласталась свечка,
И сквозняками дышит пол.

Болит, болит твое сердечко,
И за окошком ветер зол,
И нет роднее человечка,
А он сегодня не пришел.

С ним что-то страшное случилось:
Машина сбила, заболел –
Сердечко сжалось и забилось...

* * *

Вот снег, летящий, словно стружка,
Вот чаем порченная кружка
(пластинку съевшая игла)
И смерть, как детская игрушка,
Хранится в ящике стола.

Вот лампа недневного света,
Магнитофон и в нем кассета
Остановилась, мир деля, –
Все это вещи для поэта...
Но не поэтому, а для

Того, чему названье сложно
И подыскать, хотя возможно,
Да только время тратить зря...