А. ВЕНГЕРОВ, С. ВЕНГЕРОВ

ПИСЬМО ПОСЛЕДНЕГО ИМПЕРАТОРА РОССИИ

И НЕКОТОРЫЕ МЫСЛИ ПО ЭТОМУ
ПОВОДУ.

Странный век кончается за окном... Динамичный, не в меру суетливый, трагичный, едва ли не “окаянный”. Скажите, милостивый государь, ну что может быть общего между гужевым, то бишь лошадиным транспортом широкого бытового назначения и аэробусом А-340 конца века, переносящим обывателя через океан за восемь часов беспосадочного перелета? Или между опытами Кюри и вполне утилитарной “домашнего пользования” атомной бомбочкой, которой в конце века размахивают все большее количество олигофренов? Мало общего! И все же, все же. И, главное, в этом общем — люди и, особливо — правители, власть которых простирается далеко за пределы собственных дворов и двориков, определяя судьбу и будущее поколений.
Давно, еще великими антиками, подмечено, что коллизии людских взаимоотношений меняются чрезвычайно слабо, если вообще меняются, хотя в том, что касается ушедшей невозвратно формы выражения чувств и эмоций, современное действующее лицо, и, в частности, власть предержащее, могло бы только позавидовать недавним российским предшественникам. Это наличие высочайшей внутренней культуры, которая опиралась на сочетание образованности, чувства собственного достоинства и такта (уважения к окружающим), кажется окончательно и бесповоротно утеряно нашими современниками, подобно искусству и желанию писать письма. Посмотрите, как власть расправляется со своими то ли соратниками, то ли подручными, то ли искренними исполнителями, в одноминутье (не — в одночасье) выкидывая их из “круга первого” кого на дальнюю околицу, кого в небытие. И последнее достижение российского всевластия — жертвы узнают о своей незадачливой судьбе из СМИ! При этом накануне — клятвы в поддержке и всемилостивейшем покровительстве, в прямом и переносном смысле —

Фрагмент письма императора Николая II.

до скончания века (благо — грядут там плановые выборы). Главное — проще, без сантиментов слюнявых, благодарностей и прочих ненужностей. “Пшел вон!” — ясно и понятно. Однако самое трагикомичное (ибо населению — народу расплачиваться) состоит в том, что суть глупейших и необъяснимых поступков незыблема, как сейсмически устойчивый фундамент. Судите, читатель, сами.
Собирая в течение десятков лет книги, гравюры, письма, документы, так или иначе связанные с домом Романовых, большевистским правительством и вообще с властью, наткнулись мы на письмо Николая Александровича Романова, Государя Императора, адресованное должностному лицу его правительства. Тональность письма поразила своей теплотой, внимательностью и благодарностью пишущего. Перечитывали его множество раз, в том числе вслух своим друзьям и знакомым, и каждый раз — наслаждаясь музыкой слога великого (без преувеличения) русского языка и полным отсутствием связи между его ласкающей душу формой и “сухим осадком”, суть которого — в увольнении (отстранении) от должности “уважаемого адресата” — Министра народного просвещения. Разрыв этот — между формой и содержанием — приводил нас в неистовый трепет, и нас пронизывала благодарность к тому времени, когда, по сути, снимая бездарного чиновника, его начальник (в данном случае — Монарх, Император Всея Руси) так вежливо снисходил к недостаткам подчиненного и изысканно исполнял эту пренеприятнейшую процедуру. И это было на Руси каких-нибудь сто лет назад, без малого всего лишь 36 тысяч дней и ночей в минувшем историческом мгновении. Вот это письмо, полностью, без сокращений (см. факсимиле):

25 Марта 1902 года.
Любезный Петр Семенович,
Во время последнего Вашего доклада мы вторично затронули вопрос о проекте преобразования средней школы, но не договорили до конца в виду позднего времени.
Вы, вероятно, заметили, что я возвращался к этому предмету в течение недели. Должен Вам откровенно сказать, не лежит у меня сердце к этой быстрой ломке нашей школы, не столько по отношению к самому проекту, сколь