Наталья УТУКОГИР

КАМЕНЬ, ОЗЕРО, ГОРА

(По мотивам сказки эвенков п. Хантайское Озеро)

Давным-давно, когда люди еще только учились называть вещи своими именами, в небогатом чуме рода Ултагир появился на свет необычный мальчик. То ли этот свет напугал его, то ли не понравился чем-то, но, посмотрев на окружающий мир одним глазиком, второй открывать он не захотел. Так и назвали его Чокоты – одноглазый.
Поначалу его старшие братья удивлялись, почему это половина лица у Чокоты спит, даже тогда, когда он играет подвешенными камушками-гремушками? Но потом привыкли и старались не замечать, что лучшие кусочки во время еды как бы случайно достаются именно ему. А позже и сами, собирая хворост для очага, устраивали так, что вязанка одноглазого всегда была побольше, чем у них.
– Ай, да Чокоты! Какой сильный наш Чокоты! – хвалили старики.
Другой бы от радости приподнялся на цыпочки, ходил бы, распустив крылья! Но нет, не радовался Чокоты. Казалось, невидимая птица по имени Печаль по ошибке слишком рано свила гнездо в его сердце. Не увлекали Чокоты ребяческие подвиги и шалости, не интересовали их маленькие тайны и большие неприятности. Нередко на вопрос: “Где же Чокоты?” – все только пожимали плечами. Подивились, подивились на его задумчивую диковатость, да и махнули рукой. Так и вырос Чокоты незаметно, как одинокое корявое деревцо.
Когда старики покинули Средний мир и аргишили в Нижний, старшие братья поделили между собой небольшое стадо и разъехались по своим стойбищам, оставив младшему родительский чум и десяток не самых ладных оленей.
– И эти пропадут, – говорили соседи. – Куда ему, одноглазому! Потеряет.
Но прошел год, другой, третий, и заметили братья – телят у Чокоты всякий раз намного больше, чем у них. Радовались братья и слегка завидовали:
– Ты, Чокоты, наверное, шаманишь потихоньку?
Но одноглазый только смущенно улыбался и разводил руками. Нет, не умел он тогда шаманить. Но одним своим глазом видел то, что другой и тремя не увидит: где ягеля больше, где комара меньше, где снега ровно столько, сколько надо.

* * *

Медленно, неторопливо кочует время одинокого человека. Днем Чокоты обычно что-нибудь мастерит или перегоняет оленей на своем пастбище, а по ночам отпугивает волков, разводит маленький костерок и наблюдает, как наверху пасутся маленькие звезды. Некоторые знакомы ему с детства.
– Илкон, Дугама, Ханкен... Много оленей у небесного пастуха, – думает Чокоты, – не сосчитаешь... Вот бы мне хоть половину такого стада! Поселилось бы счастье в моем чуме. Или одним глазом счастья не увидишь?

Как-то в морозную, особенно ясную ночь Верхний мир был так близко, что, казалось, оттуда доносится едва уловимый скрип полозьев и тихое бормотание колокольчиков.
– Одна звезда, вторая, третья, – без всякого умысла переводил взгляд Чокоты, но, досчитав до десяти, задремал.
Утром смотрит – среди его оленей десять чужих бродят. Белые, гладкие. Откуда взялись? Смирные. Подойдешь – голову на плечо кладут, словно когда-то телятами бегали за Чокоты.
Никто не приезжает, пропавших оленей не ищет. Ладно. Значит, Чокоты им теперь хозяин.
Прошло какое-то время, случилась опять ночь безветренная, чуткая. Лежит Чокоты на санках, заложил руки за голову, об оленях думает, о людях, о звездах. А звезды рядом сверкают, протяни руку – погладить можно. А считать совсем легко.
– Одна, вторая, третья... – дошел счет до двадцати, и заснул уставший за день Чокоты.
Проснулся, а в стаде еще двадцать чужих оленей появилось. Белые, гладкие... Догадался Чокоты, чьи это олени, испугался – приедет небесный пастух, ругать будет! Но, поразмыслив, успокоился. В таком огромном стаде пропажа нескольких оленей совсем незаметна. Да и не украл же он их, сами поменяли хозяина. И еще несколько раз принимался Чокоты считать звезды, но не часто, а вскоре и вовсе перестал. Чокоты не жадный, много ли одному надо?
Чем больше у пастуха оленей, тем больше его уважают. Старшие братья все чаще ездили к младшему за советом и помощью.
– Ты бы пошаманил и нам, Чокоты! – смеялись они.
А Чокоты не улыбается, не разводит руками, как раньше, но и открыться братьям не может. Пойдет слух по тундре, начнут все оленеводы звезды считать, смотри потом в пустое небо!

* * *

Однажды у брата, которого звали Хэгды, тяжело заболела дочь.
– И жир медвежий, и трава целебная – ничего не помогает. Поедем, брат, вылечи Солонго, – уговаривал Хэгды.
– Какой я тебе шаман? Как вылечу? – сердился Чокоты. – У меня и бубна-то нету...
– Бубен будет, – обрадовался Хэгды, – бубен я тебе запросто сделаю!

Скачать полный текст в формате RTF