Валдемар ЛЮФТ

СОЛДАТСКИЙ
НОКТЮРН

У СТАРЫХ МОГИЛ

Скоро всю долину зальет вода. Тетя Эля с утра начинала слышать, как вдали урчали моторы бульдозеров и экскаваторов. В той стороне, где река сужалась и проходила мимо двух высоких холмов, называемых казахами святыми, поднималась к небу пыль и оттуда в панике улетали птицы. Миллиард кубов воды должно вместить в себя будущее водохранилище. Об этом с гордостью писала местная газета. На ее страницах рядом с портретами механизаторов, доярок и чабанов появились снимки монтажников в касках на фоне строительных лесов.
Тетя Эля жила в селе на берегу реки почти всю свою жизнь. Ее привезли сюда, когда ей было девять лет и с тех пор она прожила здесь до самой пенсии, никуда дальше районного центра не выезжая. Даже тогда, когда ее заболевшему мужу профком выделил путевку на курорт Боровое и он хотел взять ее с собой, она наотрез отказалась. Отчасти, была горячая пора. Начинали зреть овощи, а в это время каждая пара рук на счету. Во вторых; она с детства боялась поездов. Этот страх сидел в ней с тех времен, когда родителей выселили с Волги и они два месяца жили на колесах в переполненном людьми скотском вагоне. Железная дорога в ее сознании всегда ассоциировала с вечным стуком колес, запахом мочи и людского пота, укрытыми с головой покойниками и постоянной спешкой.
Раньше село было большим и многолюдным. Но с тех пор, как два года назад на сельском сходе объявили о том, что долина будет затоплена водой, из села выехали почти все жители. Кто получил квартиру в новом рабочем поселке, выросшем на богаре, кто переехал к своим родственникам в другие совхозы, кто перебрался в город. Удивительно, как быстро пустеет село и разваливаются дома. Через месяц после того, как выезжали из них хозяева, ухоженные раньше дворы зарастали кураем, лебедой, повиликой, перекати полем и в сырых местах камышом. Бывшие хозяева, получив компенсацию за дом, разбирали крыши, вытаскивали окна и двери и саманные дома начинали на глазах рассыпаться, превращаясь в глиняную груду. Там, где стояли щитосборные дома, чернел, на века сделанный из бетона и камня, фундамент, но и он скоро исчезал в зарослях почувствовавших свободу кустарника и травы.
Тете Эле тоже нужно было выезжать из села. До того дня, когда река будет перекрыта, оставалось мало времени. Она еще не решила, куда ей переезжать и поэтому тянула с отъездом. Ей было жалко оставлять свой двор, ухоженный огород, построенный из самана, прохладный летом и теплый зимой, уютный дом. Хозяйство было уже продано. Корову забрала дочь. Прошлой осенью с первым снегом зарезали двух свиней. Бегало еще несколько курочек по двору, да старый пес сидел на цепи и лаял от скуки на пролетавших мимо птиц. До нового года с ней в доме жила семья младшего сына. В январе они переехали в квартиру в рабочем поселке. Там с сентября работала сноха учи

тельницей в новой школе. Сын со снохой приезжали один-два раза в месяц, затаривались картошкой, помидорами, яйцами и, не оставаясь ночевать, уезжали назад, туда, где вечерами в клубе шло кино, где телевизоры ловили несколько программ, где в магазинах можно было купить свежий хлеб и где появились новые друзья. А внуки, родившиеся в этом селе, вообще не хотели сюда ехать. Их можно понять. Здесь стало скучно. Тетя Эля переехала бы к ним. Сын получил квартиру с расчетом на мать, но что она будет делать в квартире без хозяйства и без огорода? Дочь тоже зовет к себе. Она живет в совхозе недалеко от города. Но там зять любитель выпить. Она оставалась несколько раз ночевать у них, так чего только не наслушалась. Напьется и болтает что ни попадя. И все у них на крике и на ругани. Откуда у дочери такая агрессивность и злоба? Может быть, это приходит с годами? Когда каждый вечер видишь пьяную рожу возле себя и слушаешь пьяный бред – озлобишься. И дети тоже такие же дерганные. Хорошо бы к старшему сыну переехать. Тот живет в районном центре. Работа хорошая – автомеханик. Свой дом и хозяйство. Сноха бухгалтер в автобазе. Но с ней у тети Эли с самого начала не сложились отношения. И все из-за того, что когда родился внук, она отказалась пожить хотя бы с месяц у них, чтобы помочь на первых порах молодой матери. Весной в полеводческой бригаде было много работы и дома надо было управляться. Муж тоже был очень занят. Конечно, сейчас, по прошествии лет, тетя Эля понимала, что сделала ошибку. Домашнее хозяйство можно было оставить на дочь, которая училась тогда в десятом классе и на младшего сына, которому было уже пятнадцать лет. Да и в бригаде за один-два месяца ничего бы не случилось. Все равно ее патриотизма никто не понял. А снохе действительно нужна была помощь. Сын привез ее из далекого уральского городка, где он служил в армии. Городская, она сразу после техникума вышла замуж. Никого из близких рядом. Молоко у нее сразу пропало. Мало того, груди воспалились. К тому же хозяйство уже завели. Только что первотелка отелилась, надо было раздаивать, поросята в свинарнике визжали голодные. Сын взял отпуск и две недели дома был, пока у жены воспаление не прошло. Конечно, тяжело им было без помощи. С тех пор обида навсегда застряла в снохе. Она, правда, ни разу не высказалась по этому поводу. Но по ее сухим словам, по холодным и безразличным глазам и нетерпеливым жестам, чувствовалась эта обида. Наверное, было бы лучше завести на эту тему разговор, высказаться, может быть даже извиниться перед снохой за тот случай, но тетя Эля не находила в себе для этого смелости, а сноха, чем больше проходило лет, тем дальше отдаля

Скачать полный текст в формате RTF