* * *
мы говорили стихами
они набегали волнами,
волками, вселенскою жаждой,
нанизанной на тополя...
они настигали каждого,
кто это себе позволял

* * *
идёшь, несёшь свою ранимость...
“пчела, не потеряй свою пчелинность!”
и полосатость, и пушистость щёк,
и с дудочкою схожий хоботок...
подлунность, подлинность, невинность

ВОСТОК

чувствуешь себя камнем,
падающим в пропасть.
но это наверное лучше,
чем загнанным в угол зверьком.
вот такая свобода!
и вышедшие под вечер на площадь
впитывают ее с детства
с соевым молоком.

* * *

“наступает время мандаринов”
Е.К-ва

время жемчужных в окне ожерелий.
время раздумий и время забвенья.

время желанности всех сновидений,
тяги, пристрастья к цветам акварельным,
к лисьей повадке, к лисьему меху,
новому пледу, старому эху.

время забытости шариком ёлочным
в темных игольчатых складках еловых,
света свечного в снежной полуночи.
время гаданий о призраке нового.

время прорыва в окно зазеркалья –
плакать и каяться? ждать и бояться?
это не новый рассвет занимается –
щеки сугробов слезами лоснятся.

время молчания о несовершённом
и нежаленья о несовершенстве.
хлопок и шерсть, фланель или шёлк –
так осязается утешенье.

пик глубины. из пучины дивана
может быть вынырнешь новой и юной.
может когда-то затянутся раны,
полные силы придут в полнолунье.

время звериной тоски по уюту.
горние выси меняя на норы,
песни меняя на паузу пульса
пороховницы, где сушится порох.

Владимир КРЮКОВ

* * *
Вот и пришли
Ночи без сна,
И над углом сарая
Встала луна,
После земли
Моя любовь вторая.

* * *
Самую легкую дай мне рубашку,
Бабушка. Выйди со мной на крыльцо.
Как озаряет торжественным светом
В темных морщинах родное лицо.
Как я люблю это давнее лето,
Где георгины цвели нараспашку.

* * *
Не помню точно, что за число –
Какое облако в небе шло!
Как поворачивалось весло
В густой воде!
Я растворялся в полях-лесах.
Сгорали молнии в небесах,
Земля открылась как Божий сад
Не помню где.

Кусты шептались, не зная слов,
Таилось в сумерках добро ли, зло,
Шел наудачу, меня несло,
Как лист, как пыль.
И ты не хочешь меня спасти,
Мой бор зеленый? Не отпусти!
Мой бор зеленый, не отпусти
В другую быль

...как лист, как пыль...

Геннадий СКАРЛЫГИН

Я ЗАМЕРЗАЛ ПОД МАГАДАНОМ

Я замерзал под Магаданом.
До дома было далеко.
Была дорога рваной раной.
А умиралось мне легко.

И в те последние минуты
Я ни о чем не вспоминал.
Я замерзал хрустальным утром.
Взаправду – насмерть замерзал.

Вот-вот в неведомой “могиле”...
В кругу таких же вот “могил”
Я этот мир совсем покину –
Мне кто-то тихо говорил.