Игорь КОРНИЕНКО

РАССКАЗЫ

...И ЗАЦВЕТЕТ МИНДАЛЬ

...и отяжелеет кузнечик,
и рассыплется каперс.
Екклесиаст, 12:5

1.

“Умирать среди старух забавно”. Это была первая мысль, пришедшая мне в голову. Вторая мысль стала словом. Да, вначале... а хотя нет – сначала был стон. Стон и крик, а потом уже слово. И слово было:
– Приехали.

2.

На градуснике за окном минус пятнадцать. Значит, не так холодно. У меня всегда перед тем, как выехать в город, возникает проблема: что надеть? Либо толстенный свитер с горлом, либо пару байковых рубашек. И так всегда, даже летом. Летом, бесспорно, побеждали футболка и джинсы. Зимой... В общем, сегодня на улицу я надел две рубахи, сверху водрузил бессменный пуховик. В город я собрался по очень важному делу. Наконец сегодня я останусь у Ольги на ночь. С утра помылся, надухарился, забрался в свежие носки, начистил свои “а-ля Гриндерсы” китайского производства до отражения и на выходе засунул в рот целую, гоню – полпачки жевательной резинки. “Дирола”, что ли? Остальную половину было решено “вдарить” по приезду. На улице мелкий снежок. На часах 16:00. Автобус до города уходит по расписанию. Значит, в 16:15. Признаюсь, взглянув на себя последний раз в зеркало, я даже перекрестился. В голове опять было шумно. У меня так всегда, когда я волнуюсь. И нужно ли покупать презерватив? Как отнесется к этому Оля? Мы же вроде любим друг друга уже... уже почти два года. Для храбрости покупаю в киоске на автобусной остановке бутылку пива. Выпиваю её шестью большими глотками. Вкус солода и мальтозной патоки, смешанный с ментолом “резинки”, думается мне, останется во мне навсегда: и сорок лет, и сто лет спустя, почувствовав этот вкус, я снова и снова буду возвращаться в сегодняшний день. И так же будет биться влюбленное сердце, так же будут дрожать поджилки, так же будет хотеться жить и любить. Так же...

3.

В автобусе тесно. Не сказать, что битком, но тесновато. Я стою (чего и следовало ожидать, да и джинсы мять не хочется) где-то в начале автобуса. Вокруг одни бабки. Те, что напротив, на двойном сидении, у одной ещё такая дурацкая красная шапка с бубоном, спорят об отмене льгот. Две бабули, занявшие позицию перпендикулярно спорщицам, изредка встрева

ют в бурную дискуссию, при этом твердо придерживаясь своей линии разговора. Про таблетки и еще про деда Захара, который, оказывается, умер не от “не разобрать чего”, а от рака.
– У него весь низ живота гнилым сделался, – поведала по секрету всей передней половине автобуса старушка в пуховом платке и с диабетом.
– Это он (имеется в виду заболевание) меня такой сделал, зараза. Сколько ни лечили, сколько ни кололи.
На одинарном сиденье рядом со мной дряхлая старуха с клюкой в солдатской шапке-ушанке и телогрейке. Она не вступает в разговоры, а еле слышно что-то бормочет себе под нос. Заплывший катарактой левый глаз слепо смотрит в окно на пролетающий мимо серый пейзаж.
За ней сидит дед, тоже одиночка. Позади меня – пожилая чета. У 75-летнего мужа 78-летней бабульки вставная челюсть осталась дома. Бабка не может разобрать ни одного слова, и периодически их мирная, тихая семейная брань переходит в крик:
– Приходится орать, как будто ты глухой, Петр. А ты не глухой, ты беззубый.
В ответ дед пускает слюни и квакает. Кондукторша, тоже немолодая женщина в толстых трико и свитере, как у моей мамы, собрала деньги и теперь сидит сзади на своем месте.
Я поискал глазами хоть одно молодое лицо. Надоели эти морщины, седые волосы, тусклые глаза и беззубые рты. На задней площадке мужчина лет 35-ти, и у окна рядом с кондуктором молоденькая, а может, и моего возраста девчушка с не разобрать какого цвета, но большими, я бы сказал, “кудрявыми” глазами. Да рядом со мной стоит парень с пивом (насколько мне известно, он глухонемой или больной, что-то в этом роде).
Старухи напротив поругались.
– Ниче ты, Галька, – имелась в виду бабка в красной шапке, – в политике не кумекаешь.
– Ты больно умная, – перечит Галька собеседнице. – За своими внучками глядела бы получше – сблядовались совсем.
И тут что-то происходит. Я даже не понял что, увлеченный похождениями двух внучек бабы Веры. Автобус словно куда-то провалился – в яму какую-то. Вдруг стало резко темно. Потом на меня налетела бабка с клюкой, и ее крик оглушил. Я почувствовал, как перевернулся вместе со всеми. Вот только стоял на ногах, на своих двоих, а теперь лежу на потолке рядом с раз

Скачать полный текст в формате RTF