Сергей ГУЛИН

ТИКАЮТ ЧАСИКИ

ДВА АНГЕЛА

То к призраку метнусь, то к миражу:
в чужих домах подолгу я бываю,
в своём – постель согреть не успеваю
и снова с головою ухожу

в какой-нибудь чертог многоэтажный
и там кружу и маюсь, сам не свой,
полуутопленник в реке бумажной...
Два ангела летят над головой.

Залог тому, что никакая сила
нас не собьёт, не разведёт во мгле,
не разлучит, как это раньше было,
пока они ходили по земле.

Для вас, пожалуй, только птицы это,
но кто как не они все эти лета
вели меня, хранили, как могли...
Два ангела – родители мои.

БАЛЛАДА О НАШЕМ ДЕТСТВЕ

Чердаки с косыми лучиками пыли,
где разгуливали гули-сизари,
нас пугали, будоражили, манили,
отрывали
от поверхности земли.

Мы бежали,
задыхаясь,
по ступеням,
мы счастливчика просили принести
всё богатство – пятьдесят копеек денег,
но у многих не водилось и пяти.

Он потратит их, наверно, в пирожковой...
И, уже на крыше, дотемна
говорили о полёте Терешковой
и о том, что незамужняя она.

А потом болели плечи от загара,
только чем была июльская жара
перед грозным появлением Захара,
покорителя Берлина и двора.

Это после мы не вымолвим ни слова,
а старухи во дворе подымут вой,
отыскав его, сухого и прямого,
неживого
в полумраке кладовой.

Мы китайские свои износим кеды,
мы ударим по мячу в последний раз,
и уедут с нашей улицы “Победы”,
не подав гудка прощального для нас.

ОБМЕННОЕ БЮРО

Какой попутал чёрт? Какой там бес в ребро?
Гордыня наконец смирилась:
Я робко постучал в обменное бюро,
где ты меняешь гнев на милость.

Я перепутал всё – обиду и вину,
я ждал твоих шагов навстречу,
не зная как войду, кем буду, чем верну
и что спрошу и что отвечу.

И крылья за спиной, и бездна впереди,
и кто-то отпер дверь неблизкий,
и кто-то дорогой отрезал: “Уходи!” –
и выстрелил замок английский.

Потом возник сосед и подмигнул хитро:
“Ну что, браток, пошли?” Пожалуй...
Мы пили во дворе обменного бюро,
под окнами твоей державы.

Он врал про корешей, про кражу, про тюрьму,
он врал, что полный срок отмерил.
Он думал, что щадит, что верю я ему,
он врал, а я кивал – и верил.

Я предпочту обман сочувствиям любым,
я тоже приведу примеры...
Как хочется любить и верить, что любим,
когда нет ни любви ни веры.

* * *

Е.М.

Когда пускался в путь,
отыскивал ходы,
чтоб звёзд холодных зачерпнуть
из медленной воды,
близка была река,
легка была рука,
а ветер небо гнул и гнал по зыби облака.

Потом настигла тишь,
накрыла тьма потом,
и в черноте возникла ты
дрожащим огоньком.
Отважен и несмел,
он рядышком горел,
и за предел текла река в которую глядел.