Николай БЕЛЯЕВ
ИНАКО-ДЫШАЩИЙ
* * *
Белый-белый, белый-белый,
снег, презревший счёт и вес,
снег, рукою щедрой, смелой
нам отпущенный с небес.
Тихим чудом нисходящий,
поле спрятавший и лес,
белый, медленно скользящий,
заполняя воздух весь.
Белый, как ненастоящий,
как невиданный поднесь,
еле слышно шелестящий
неразгаданную весть...
Снег, струящийся, как пряжа,
мягкий, праздничный, большой,
снег, такой... Подумать страшно –
рядом стать с его душой! –
белой-белой, белой-белой,
всеобъемлющей, живой...
* * *
Нет, конечно, я не научился
ничему. И не умею жить.
Может впрямь – совсем не получился,
не случился, не сумел сложить
жизнь как песню...
Отступал, робея,
там, где надо было – напролом..
Ерунда!
Мир все-таки добрее,
чем порой предстанет, декабрея,
но об этом – майские деревья
пусть шумят...
Потом, потом, потом.
* * *
Мастера уходят, как уходят ракеты в Стожары.
Кто-то крошками кормит с ладони
крылатого розового коня.
А этот, успев сигаретку прикурить от пожара,
уже позирует репортёрам –
Жрец Большого Огня...
* * *
Станиславу Говорухину
Но вот Империя разъехалась по швам,
распалась, некогда нарезанная грубо.
К такому нелегко привыкнуть нам.
Чем всё это чревато – в миске супа
гадай на звёздочках подсолнечного масла...
Так жить нельзя.
Как можно – всем неясно.
* * *
Александру Белугину
Американец, осмотрев Царь-колокол,
сказал: – Вы, русские, народ необъяснимый.
При современной технологии – пустяк! –
хороший сварщик заварил бы эту трещину,
осколок – точно к месту присадил...
Поднять на колокольню, закрепить...
И пусть гудит – три века промолчавший!..
Но вы боитесь этот голос услыхать.
И может, здесь,
вы, как ни странно, правы!
* * *
Балабон, балясник, баламут,
колобой, болтун, коровье ботало...
Как словарь к моим занятьям крут!
Как серьёзно слово поработало,
чтоб никто его не укротил,
зря не оседлал самоуверенно.
Внешне на сургуч похож тротил,
Но шутить не стоит с ним.
Проверено.
СБИТЕНЬ
Всё трудней (не хнычь, мужчина,
небо ясно, гром не грянет!)
добрести до магазина,
сумку с хлебом притаранитъ.
Не кляни свою усталость,
на обочине – скамейка...
Вместо Волги нам досталась
трасса, бывшая шоссейка.
Это зрелище иное,
и оно – неповторимо
Как моторы мощно воют,
пролетая мимо, мимо!
Вон с мигалками, сиреной,
сквозь село, не сбавив хода,
пролетает по Вселенной
депутат, слуга народа.
То ли лысый, как Котовский,
старый друг мой Говорухин,
то ль полковник Жириновский,
всё – события от скуки!