надцати ночи смотреть на ужасный город, не буду делать его еще ужаснее своими выхлопами, не стану погибать под трехэтажные “маты” Андрея, никогда не увижу прыщавую рожу Славика-кондуктора, не стану, задыхаясь, вмещать в себя сотню пассажиров при пятидесяти местах...
Тьфу! Дурацкая жизнь. Даже не жизнь, существование. А жить нельзя, да и не хочется...
Каждый день, каждую секунду – висит на стекле дурацкий желтый, милый до отвращения и тошноты утеночек. И мне он сперва казался милым!!! А теперь я его ненавижу. Смеется надо мной, гадина, смеется, подонок, смеется надо мной, над моей неудачей родиться... Как Андрей его еще держит? Каждые третьи сутки – это желтое убожество, его красные лапки, черные глазки... Никогда не мог поверить, что Андрей, этот матерщинник-виртуоз, настолько сентиментальный тип! Хотя я точно знаю, что утеночка повесил именно он.
Бог ты мой, как все однообразно. Вокруг меня и во мне за день – тысячи людей. Старухи, дети, пьяные мужики, деловые люди с дипломатами в руках, молодые люди с наушниками в ушах, младенцы, их матери, ведьмы, скинхэды, спящие инвалиды, смешливые девчонки, тысячи жизней...
Пожалуй, однажды я все-таки испытал счастье. Тогда утеночек отвязался и упал за сиденье, а Андрей почему-то разнервничался и разом потерял внимание. Я тогда заинтересованно следил за тем, как бабка в огромных очках читает мораль стайке девушек. И вдруг – резко – увидел, что столб рядом и никуда не деться...
Тогда и было счастье. Когда я понял, что конец будет сейчас и навечно. Горько было очнуться и понять, что отделался разбитым лобовым стеклом. Но еще хуже стало, когда я ощутил за сиденьем водителя – утеночка.
Ох, пакеты, пакеты, пакеты... на дороге, в руках идущих и едущих, ветви деревьев тоже замусорены пакетами. Зачем люди придумали пластик? Лучше бы носили авоськи, как в старые времена, о которых я только слышал. А у меня каждый Божий день чувство, что город этот – целиком из пластика. Даже люди какие-то пластиковые. Настоящие только Андрей да Марина, его младшая сестра. Симпатичная девчонка. И тоже от всей души ненавидит утеночка. За это я ее уважаю.
Однажды Андрей разговорился со Славиком о собаках. О том, что пес приобретает характер хозяина. “Тогда, значит, автобус приобретет мои черты?” – спросил Андрей. “Пожалуй”, – сказал Славик. Рядом сидела Марина. “А может, это ты приобретешь его черты”, – заметила она. Почему-то Андрей ничего не ответил.
Не хочу хвалиться, но, видимо, Марина права. Он уже почти не матерится, стал читать не одни детективы и питается тоже не одними бутербродами. Что же... хоть что-то хорошее в этой жизни сделал и я.
Жизнь моя – ровная линия, в которую подчас врывается Случай. Был бы человеком – давно бы утопился. А что делать автобусу? Тихо ждать смерти, по возможности делая добро.
И первым делом – избавиться от утеночка. Выкинуть, выбросить, оторвать. Хотя что это изменит? Я, как всегда, буду ездить в одних и тех же местах, видеть всегда одно и то же. Мечтать, что когда-нибудь уеду далеко-далеко, на закат. Изредка менять кассеты в плеере. А радио – сломать. Не нужны мне людски голоса, полные пьяных слез и искусственной радости. Я уже

наслушался их до невозможности – Андрей очень любит радио... Но приучить его слушать The Beatles не в моих силах.
Интересно, есть ли у меня душа? И куда она отправится, когда я умру? Есть ли у людей души? Я думаю, что не у всех. Если человек думает, что у него есть душа, значит, ее нет. Когда она есть, ее не замечаешь. Я не думаю, что у меня есть душа, только надеюсь на это. Надеюсь, что она сумеет переселиться в цветок – меньше мучений, короче жизнь.

* * *

Прошел год. По мосту шел пьяный человек. Он шел, запинаясь, глядя в землю. Подошел к краю моста, посмотрел вниз, в бесконечно текущую реку. Подумал, сел на перила и посмотрел назад. Увидел фигурку девушки, бегущей по мосту, снова посмотрел в воду и покачал головой, считая про себя до пяти. Потом встал на узкую полоску моста за перилами, дожидаясь, пока девушка подбежит к нему.
– Ну, зачем ты, Андрей? – плакала девушка на бегу...
Человек покачал головой и... шагнул... Девушка осталась на мосту.

ЛУЧИЯ ПОСТИКЭ, 12 лет

КОРОБКИ

Мы поймали пчелку –
Поместили в коробку.
Срубили елку –
Посадили в ящик.
Наши квартиры –
Это коробки,
В которых много других коробок.
Автобусы, вагоны, машины...
А люди – тоже коробки?

* * *

Потерять себя
В глубоком мраке
И найти потом
В паутине страха.
Понять, что ты одна в этом мире,
Точно в запертой снаружи квартире.

МЕЧТЫ СНЕЖНОГО ЧЕЛОВЕКА

Взмахом руки
Успокоить моря.
Двумя шагами
Пройти Вселенную.
Воинственным взглядом
Победить врагов.
Добрыми поступками
Заставить людей
Относиться к тебе по-другому.
Это лишь мечты Снежного человека.
Недоступные, как он сам.