Владимир ШАНИН

ОН БЫЛ СЛИШКОМ РУССКИМ

Епископ Енисейский и Красноярский Никодим, в миру Никита Иванович Казанцев, родился в селе Комлеве-Знаменском, Рузского уезда, Московско губернии, 5 сентября 1803 г. Сын дьячка Ивана Ивановича Казанцева, окончил Звенигородское духовное училище, Вифанскую семинарию и в 1830 году Московскую духовную академию. На старшем курсе академик, в 1829 г. принял монашество и посвящен в иеромонахи. Определен в тульскую семинарию инспектором и профессором богословия. Через три года переведен в новгородскую семинарию, но вскоре был возвращен в тульскую, после чего назначен ректором вятской семинарии. Был он ректором и Херсонской, и Курской, и Ярославской семинарий, посвящен в сан епископа ярославского, викария казанского. Был он также настоятелем мужского монастыря в Одессе и Трифонова монастыря в Вятке. В 1863 году была образована Енисейская епархия, и Никодим был назначен в нее епископом. В 1870 г. он попросился на покой, ему назначили пенсию и место жительства – Перервинский монастырь около Москвы. Умер преосвященный Никодим 11 июня 1874 года в г. Димитрове, под Москвой, куда его, умирающего, перевезла родная сестра.

Первые годы учебно-духовной службы прошли для иеромонаха Никодима, как признается он сам, несчастливо. В автобиографических воспоминаниях, напечатанных в журнале “Душеполезное Чтение” за 1911 г., он подробно излагает скорбную повесть своих мытарств из семинарии в семинарию. Однако с 1838 г. в его жизни произошла важная перемена, которая при ином стечении обстоятельств могла бы обернуться более счастливым началом и более славным концом. Сама судьба из скромного, безвестного ректора семинарий выдвинула его на роль преобразователя.
Тогдашний обер-прокурор святейшего синода граф Протасов замыслил преобразование духовно-учебных заведений в новом, более практическом духе, и подыскивал для себя помощников, думающих самостоятельно, нестандартно, оригинально. И такого человека он вскоре нашел. В комиссию духовных училищ при св. синоде, по ее требованию, в 1937 г. стали поступать конспекты по богословской науке, и конспект Никодима, ректора вятской семинарии, привлек ищущее внимание обер-прокурора. Летом 1838 г. граф Протасов вызвал Никодима в Петербург и поручил ему составление проекта нового устава духовных семинарий и училищ, согласно его, обер-прокурорским, воззрениям. “Семинарское учение, – говорил он, – не задаваясь широкими общеобразовательными целями, преимущественно практически должно подготовлять священнослужителей”.

Больше года – с 15 июня 1838 г. и по 1 июля 1839 г. – Никодим, повинуясь приказаниям обер-прокурора, занимался разработкой уставов. Но, как сам он сообщает, старался не касаться части учебной. Он с увлечением работал, сидя “в кабинете прокурора: мне открыты были архивы комиссии духовных училищ; мне предлагали на рассуждение все вести и новости духовных”. Свое пребывание в Петербурге он описал в своих воспоминаниях, напечатанных уже после его смерти в сборнике “Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских” (1877 г., кн.11) под заглавием “О Филарете, митрополите московском, моя память”.
Граф Протасов ошибся в своем выборе: Никодим не был его сторонником и не сочувствовал замышляемой им ломке уставов 1814 г., как не сочувствовала тому и вся почти иерархия. Участь Никодима была решена: обер-прокурор св. синода потерял к нему всякий интерес. Некоторое время Никодим еще оставался в Петербурге на чреде священнослужения, а потом, в 1841 г. его назначили ректором в херсонскую семинарию (в Одессе) и настоятелем одесского Успенского монастыря. Так и начались и “мытерства” его по России, из семинарии в семинарию, и кроме ректорства ему ничего больше не предлагали. Строптивому пастырю, который по уровню знаний был выше многих своих товарищей, граф Протасов намеренно устроил нечто вроде испытания на прочность. В чем же проявилась эта его строптивость? Позже Никодим напишет: “Круговое лицемерие и двоедушие: низший льстит высшему, высший притворяется святым и бесстрастным. Я всегда содрогаюсь, видя пред очами все сии ужасы”.
Казалось бы, все забыли о Никодиме, но нет, из лавры преподобного Сергия Радонежского внимательно следил за его служением Богу митрополит московский Филарет, который вскоре сам занялся уже не молодым священнослужителем. “Вот ты до чего дожил в Петербурге!” – упрекнул он его, позвав к себе в палаты и обласкав по-отечески. Спросил: “Что мучит тебя?” – “Сегодняшнее состояние России, – ответил Никодим. – Беглецы за границу издают там журналы и статьи, коими бесславят Россию, ее управление, начальство, законы”. – “И какой же ты сделал вывод?” – “При мнимом либерализме в России благоразумному человеку надобно жить и располагать свои поступки с крайнею осторожностию”. – “Ну так помни об этом!”.
По настоянию митрополита Филарета Никодим в январе 1854 г. был назначен епископом чебоксарским, викарием казанским, а когда открылась вновь Енисейская епархия с местопребыванием кафедры в Красноярске – епископом енисейским и красноярским.
Никодим выехал их Казани 7 декабря 1861 г. и приехал в Красноярск 5 января 1862 г. “Солнце лишь всходило, – записал он в своем дневнике. – Мороз ужасный. Я был в восторге и умилении: вступаю в область, вручаемую мне пастырем-начальником божественным, где я должен трудиться, умножая таланты свои и, может быть, здесь сложить свои кости в могилу...”
На временную квартиру его поселили в двухэтажный особняк близ Покровской церкви (Мира, 52, где магазин

Скачать полный текст в формате RTF