Сергей АНИСИМОВ

ПАРТИЗАНЫ ПОДПОЛЬНОЙ ЛУНЫ

Александру Мелентьеву, потому что так надо.

– Вот едут партизаны полной Луны, – поет Гребенщиков. Следом вступают скрипки, и песня звучит как марш.
Совсем недавно я купил эту пластинку – “Равноденствие”. Фирма “Мелодия”, почуяв запах денег, вдруг принялась за выпуск продукции отечественного разлива. Но пластинка – спокойная, умиротворяющая. И фотография на обратной стороне под стать, – АКВАРИУМ в осеннем пейзаже. Только Дюша и Тит почему-то в узбекских халатах.
На дворе, между тем, весна и ветер. Слякоть. Погода то, что надо. В такую погоду хорошо расставаться с надеждами. Весной восемьдесят девятого надежды – единственный наш багаж.
На подоконнике – “Фауст”, читаемый с превеликим трудом. Проблемы взаимоотношений между Богом и дьяволом в изложении Гете оставляют меня в равнодушии.
Зато до дрожи беспокоит предстоящий концерт. Влад познакомился с некоей группой с идиотским названием “Конструктор”. “Конструкторы” уговорили своего “папика” (“папик” – человек, который является хозяином “точки”, “аппарата”, то есть усилителей, инструментов, колонок, всего того, без чего жизнь была бы просто немыслима) устроить совместный концерт. “Папики”, к слову сказать, формировались из воздуха сами собой. Молодящиеся старые пердуны из числа завхозов или партработников младшего звена с охотой принимались пестовать начинающие группы.
Нам, кстати, название было – “Маниакально-депрессивный синдром”. Тоже идиотское. Счет – один-один.

Я всегда говорил, что название – главное. И чем оно глупее, тем лучше. Как правило, чего-то добиваются группы с самыми непретенциозными названиями. Попытка внести в название смысл ведет к полному краху. Примеров тому – миллион.
Но главное – концерт. А за возможность поиграть, душу можно было не то, что продать, – отдать бесплатно. Берите-берите, только выступить дайте. Это хорошо знают те, кто играл рок-н-ролл в маленьких провинциальных городках. В актовых залах ПТУ на фоне наглядной коммунистической агитации. С бюстом Ильича за спиной.
Душу мы и отдавали. Цены платили разные. Но счет нам выставят потом. И каким он окажется, не думаешь, когда, казалось, еще несколько концертов, и мир будет лежать под ногами.
Тогда был сильный всплеск, настоящая волна. Одновременно в разных местах города возникло множество групп. “Мисс Марпл”, “Братья Томаса Гранта”… Был фестиваль – “Рок-провинция-89”, до которого, к сожалению, мы с нашим “синдромом” не дотянули...
Теперь имеет смысл описать себя. Так вот, волосы у меня длинны и растрепаны, никогда не собирал их никакой резинкой, и они, не всегда ровные, жили своей отдельной дикой жизнью. Руки украшали “фенечки” – самодельные украшения из мелкого бисера. “Фенеч

ками” было принято обмениваться при удачном знакомстве и иногда, в связи с этим, их количество изменялось от двух-трех до десятка. Вспоминаю одного человека, у которого обе руки, от запястья до локтевого сгиба, переливались бисером всех расцветок, а узорам на некоторых “фенечках” могли позавидовать многие выпускники художественных учебных заведений.
Это потом “фенечки” станут предметом девичьего досуга. Так нам и надо.
А внешний вид играл едва ли не самую главную роль. Тем паче, что примеров для подражания хватало. Скалились, кривлялись, многозначительно смотрели в непостижимую даль, демонстрировали татуировки “звезды” с глянцевых постеров и плакатов из молодежных журналов.
Некто, прозванный за яростную любовь к группе “ACCEPT” Удо, наколол в армии на запястье серп и молот. Вернувшись, хотел вывести плод милитаристско-патриотического искусства:
– Чего это я буду, как гопник, – говаривал он. Но так и не свел, наоборот, один из местных умельцев заклеймил ему плечо фиолетовой тушью. На татуировке паук рвал свою паутину, а внизу три заветные буквы – HMR.

Я продолжаю слушать БГ и размышляю о том, что надо бы играть сегодня осторожнее: запасных струн больше нет. И что собой представляют пресловутый “Конструктор”. Наверняка, музыка у них чище, красивее и лучше.
Хотя бы потому, что хуже нас все равно никто не играл.
Я уповал на тексты. То, что писал Влад, поражало серьезностью, завораживало странными образами, да и сам автор был как иллюстрация к своим стихотворениям. Он напоминал Элиса Купера, если бы тот вдруг оказался в Сибири и потерял все деньги и документы. Острые скулы, резкий взгляд, вызов. А я, как умел, раскрашивал его тексты трех-четырехаккордными “квадратами”...
Звонок в дверь отвлек от размышлений. На пороге – Влад. Он сразу:
– Не надоел еще? Привет.
– Кто? Проходи, – ответил я.
– БГ. Чаю бы поставил. Холодно.
– Нет. А чего его ставить, горячий.
Бытовая суета, перезвон чайных ложек, в центр водружается пепельница – ракушка, привезенная из Евпатории. Скользнула мысль: “Она не помнит шума моря”.
– Так вот, – сказал Влад. – “Конструкторы” просят, чтобы мы взяли бас.

Скачать полный текст в формате RTF