ОТПИСКА АНДРЕЯ ДУБЕНСКОГО ЦАРЮ МИХАИЛУ ФЕДОРОВИЧУ О ЗАДЕРЖКЕ ЭКСПЕДИЦИИ, ПОСЫЛАЕМОЙ ДЛЯ СТРОИТЕЛЬСТВА КРАСНОЯРСКОГО ОСТРОГА
Тобольск, 15 ноября 1626 г.

Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея России холоп твой, Андрюшка Дубенской, челом бьет. В прошлом, государь, во 133 году, по твоему государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всея России указу, послан я, холоп твой, от тебя, государь, в Сибирь, в Тобольск. А велено мне, холопу твоему, прибрать в Тобольске ратных людей и идти с теми людьми на твою государеву службу ставити острог на Красном Яру. И твои, государев боярин и воевода князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой с товарищи меня, холопа твоего, не отпустил, а сказал, что в Сибири твоей государевой казны столько не было, чем пожаловать ратных людей, которым велено было идти со мною, холопом твоим, на Красный Яр. И к тебе, государю, твои государевы бояре и воеводы — князь Андрей Андреевич Хованский с товарищи о том писали. И твой государев указ в Тобольске о том не бывал. А я, холоп твой, в Тобольске волочусь, а без твоего государева указу на твою государеву службу и к Москве меня, холопа твоего, из Тобольска не отпустят. И о том мне, холопу твоему, вели, государь, твой государев указ учинить.

ОСНОВАТЕЛЬ

Кем же был Андрей Ануфриевич Дубенский? Что мы о нем знаем? (Кстати, писать следует “Дубенский”, а произносить “Дубенской”). Сведения, разысканные в архивах и библиотеках, позволяют считать Дубенского незаурядным и интересным человеком.
Этого сына боярского Казанский приказ прикомандировал в 1623 году к очередному енисейскому воеводе стольнику Якову Игнатьевичу Хрипунову. Дубенский пользовался полным доверием воеводы, дальнего своего родственника из старинного старомосковского рода Ряполовских-Хрипуновых-Аничковых. Он уже на следующий год подыскивает место под острог.
Не дожидаясь именного указа о назначении к “острожному ставлению”, Дубенский отбывает из Москвы в Тобольск. Из-за неразворотливости местных воевод и нечеткости царского распоряжения год прошел в настойчивых, но почти безрезультатных усилиях получить все необходимое для экспедиции. Тогда Дубенский обращается прямо к царю. Помогла повторная энергичная поддержка Хрипунова. Подтвердительный “государев указ” состоялся в Москве 13 декабря 1626 года, причем экспедиция должна была двинуться в путь уже 20 июня 1627 года.
Трудно даже представить, сколько терпения и мужества, самообладания, твердости потребовалось Дубенскому, чтобы добиться подчинения и авторитета у своих казаков и выполнить возложенную задачу. Ведь его в 303 человека “свойско” формировалось из наиболее буйного элемента западносибирского служилого люда и разного рода “охочих” и “гулящих”. В связи с этим обращает на себя внимание факт, что в своих

челобитных о перенесенных испытаниях и нуждах первые красноярцы не обвиняли своего воеводу.
Первый красноярский воевода оказался неплохим тактиком и стратегом. Посылкой 28 августа 1628 года на реку Кан Ермака Остафьева с 50 казаками для строения острожка он сразу же обезопасил Красноярск от неожиданного нападения с востока.
Правильно оценив ситуацию на среднем и верхнем Енисее, Дубенский завязывает мирные отношения с подгородными татарами. Их же “хозяев” — киргизских князей, которые начинают организовывать силами киштымов вооруженное сопротивление, — Дубенский заставляет принять новый порядок вещей. Предпринятый в середине августа 1628 года первый поход отряда в глубь “киргизской землицы” имел успех и продемонстрировал силу только что отстроенной крепости. В то же время силу оружия Дубенский подкрепляет дипломатией. Намереваясь путем переговоров сделать юридическим фактом образовавшуюся сферу русского влияния на среднем Енисее, он отправляет в 1629 году к трем ведущим киргизским князцам посольство казака Н. Хохрякова.
Творческий, самобытный склад мышления Дубенского проявился и в оригинальном названии острога. В районах начального заселения первые названия всегда привязывались к гидронимам, то есть к более устойчивым названиям рек и водоемов. Отсюда Красноярск следовало назвать Верхнеенисейским или Качинским острогом, а не Красным Яром — по прекрасному местоположению, а также цвету обрывистого мыса и крутого берега Енисея в устье Качи. Не случайно в первые годы бытовало и “правильное” название Красноярска — “Новый Качинский острог”, которое не удержалось. Названия же типа “Красный Яр” относятся к позднему, третьему по времени появления слою ойконимов после слоев, образованных от гидронимов и имен первых поселенцев.
Интересным и запутанным является вопрос о происхождении основателя Красноярска. Польские историки, а с ними и отдельные советские ученые утверждали, что Красноярск основал поляк “Анджей Дубенский”. Новые выявленные архивные материалы по истории российского дворянства позволяют внести ясность на этот счет. Андрей Ануфриевич Дубенский (годы жизни не установлены) происходил из российского старинного дворянского, но обедневшего рода. Судя по фамильным преданиям, его предки были выходцами из западнорусских, по косвенным данным — из смоленских земель, которые до середины XVII века входили в состав Польши.
Андрей Дубенский был вторым и последним сыном в семье владимирского дворянина. Он рано осиротел. Не исключено, что он вырос у московских родственников Дубенских или Хрипуновых, которые издавна играли видную роль в Казанском приказе, ведавшем до 1637 года Сибирью, а затем был записан в число городовых дворян Курмышского уезда (Среднее Поволжье) и получил там поместье. Правомерной будет и другая гипотеза, что он оставался с братом Иваном, которого, судя по частично сохранившейся писцовой книге 1624-1625 годов, испоместили в 1616-1618 годах именно в Курмышском уезде. Там после Смуты начала XVII века на свободных приграничных землях поселяли многих дворян из разоренных польско-шведской интервенцией центральных и западных уездов. Земли Дубенских лежали по левому берегу реки Суры.