Диас ВАЛЕЕВ

ИЗ НОВЫХ РАССКАЗОВ

ВОРОТА

Была уже вторая половина октября. В один из южных аэропортов прилетел человек. Он был вымотанный и сильно уставший. У него было неблагополучно с душой, в ней словно поселилось темное начало, и вот он оставил все, чтобы побыть одному у воды и гор. Устроился у хозяйки в одном из селений у моря.
В ста метрах от окна комнаты, в которой он спал, шумели волны, а на задах, где был виноградник, и дальше, за проселочной дорогой, поднимались уже горы.
Человеку было чуть больше сорока, его мучила бессмысленность жизни, и он надеялся, что здесь он отойдет душой. Первые два дня он вообще лежал, не вставая с койки. Хозяйка готовила ему неприхотливую еду. Об этом он сговорился с ней. Он часами лежал, уставясь открытыми глазами в потолок, или читал какие-то книги. Потом он начал бродить по окрестностям. К другому концу села прибрежная долина расширялась, горы отступили значительно дальше от моря. Здесь на берегу моря ему однажды встретилась какая-то брошенная ферма, заколоченная, пустая, зияющими глазницами разбитых окон. Он остановился и с недоумением оглядел брошенное строение. Зачем здесь соорудили эту ферму? По самой прибрежной гальке, почти у кромки воды, гулял черно-белый пятнистый бык и мычал.
В другой раз он ушел дальше в поле. Оно все было изрезано какими-то каналами. Надо полагать посредством их должны были осушать всю эту равнину. Но на полях ничего не росло, и трудно было понять, зачем были прорезаны в земле эти дренажные канавы.
В одной из следующих прогулок ему попался железобетонный столб, который одиноко и сиротливо торчал в пустом поле. Он медленно обошел столб вокруг и опять стал думать, зачем в этом поле, вот тут, вкопан в землю этот столб? И там жее в поле, километрах в трех от дома хозяйки, ему в другой раз вдруг встретились ворота. На двух выкрашенных желтой краской столбах были повешены желтые же ворота, а поверх столбов шла перекладина. Ворота были замкнуты на замок и из замка торчал ключ. И когда он повернул ключ и вынул замок из петли, ворота заскрипели и раскрылись. Эти ворота еще больше поразили его. Это был словно какой-то знак абсурда. Зачем эти ворота поставлены? Кем? Когда? Для чего? Куда они вели? Будто подчиняясь какой-то силе, он медленно вошел в ворота, потом обошел их с той и с другой стороны, и мысль об абсурде окончательно засела ему в голову. Но в жизни было очень много абсурдного. И разве не абсурдна была его собственная жизнь? Его работа, которой он отдал долгие годы? Его дело, тоже противоположное всякому смыслу?
Он уходил от этих ворот с тяжелым сердцем и все оглядывался. Сколько лет они стояли здесь, на этой непонятной земле? Десять лет? Двадцать? Или много больше?

И так проходили дни. Он гулял по берегу моря, по пустынным галечным пляжам. Часами лежал, греясь под прохладным осенним солнцем. Вода была прозрачной. Валуны и галька разных цветов под водой казались еще ярче. Здесь у моря он встречал женщину, которая тоже приходила загорать и купаться. И однажды с-ней познакомился.
Два-три дня прошли в разговорах, прогулках с нею. Однажды он остался у нее ночевать. Но и встреча с ней не помогла излечить его душу.
Им владел страх, непонятный, безотчетный, все подавляющий. И снова влекла мысль пойти к тем непонятным загадочным воротам в поле. И на следующий день, съев два-яйца, выпив молока, он снова пошел туда, в поле.
По берегам дренажных канав росла ежевика.. Наверное, это был уже второй урожай года. Он останавливался, искал фиолетово-черные ягоды. Кусты ежевики были жесткие, колючие. И все здесь было жестким, прежде всего земля, состоящая из одних камней.и гальки.
Когда он подходил к воротам, еще издали ему показалось, что-то висит на перекладине. Он подошел ближе и вдруг увидел, что это висит человек. Его охватил ужас. Он бросился бежать, но потом остановился и пошел назад. Он не знал, что его вело: любопытство ли, смешанное со страхом и брезгливостью, или тайная сладость ужаса. Или какая-то внешняя сила. Он подходил к человеку со спины и, когда обошел ворота, вдруг увидел, что на перекладине висит он сам. Да, там висел человек, абсолютно похожий на него. На нем были те же брюки из серого вельвета и та же желтая рубашка, в которую был одет и он сам. И лицо его было со шрамиком на подбородке, над узкой верхней губой виднелись усы, а под глазами синели те же мешки, что и у него. Его двойник смотрел прямо на него, лицо его было искажено. И, когда это сходство полностью вошло в его сознание, еще больший ужас овладел его душой. Ноги сами рванулись прочь. Он побежал, задыхаясь, сердце готово было выскочить из груди, лоб покрыла испарина. Это было наваждение, Он остановился, оглянулся. Да, в поле стояли ворота с раскрытыми дверцами, и на перекладине висел человек.
“Нет, это мне показалось, что он похож на меня, — подумал он. — Наверное, мне представилось. Не может быть.”
Его губы пересохли, он перестал что-либо понимать.
Немного успокоившись, он решил снова подойти к воротам. Ему надо было убедиться, что там висит не он сам. Откуда здесь мог взяться его двойник, его второе “я”? Такое противно законам природы. По крайней мере тем законам, которые известны людям.
Он медленно приблизился к воротам, и снова мертвый двойник взглянул ему прямо в глаза. На этот раз он показался ему еще больше похожим.
В какой-то оторопи, совершенно больной, обеспамятевший, вернулся он в дом, где снимал комнату. Всю ночь ему снились кошмары. Его будто допрашивали, в чем-то обвиняли, а он все оправдывался и не мог оправдаться. Во сне ему нужно было пройти по тонкому волосу, подобно лучу, перекинутому над

Скачать полный текст в формате RTF