Александр МИХАЙЛОВ,

эксвице-президент МАЛК

КАК Я СТАЛ РЫЦАРЕМ ОРДЕНА
ШАМПАНСКИХ ВИН

Даже друзья сначала не поверили, уж они-то знали, какой напиток тянет на рыцарство. В цэдээловских* кругах, где я вращался, опытом нескольких поколений инженеров человеческих душ было испытано, что на родных просторах все благородные, рыцарские порывы вдохновляются сорокаградусной, имеющей свойство мгновенно возбуждать чувства добрые.
Но в таком случае что вы, дорогой читатель, знаете про “Мумм”, “Перри-Жуайе”, “Поммери и Грено”? То-то. А знаете ли вы, что игристое вино, шампанское, изобрел монах и что произошло это в аббатстве, в монастыре? Католики ведь тоже умели выбирать места для монастырей, как и православные на Руси места для Ферапонтова ли монастыря, Соловецкого или других святых обителей, — они нашли место в провинции Шампань, обосновали там аббатство Оттвилер. Монахи, известно, ведут аскетический образ жизни, но они ведь тоже французы и хоть во сне, а все-таки расслабляются. Во сне и приснилось монаху Дон Периньону нечто такое, что неисповедимыми путями Господними привело его к изобретению веселящего и жизнерадостного напитка, который назвали шампанским, потому что родина его — Шампань.
Узнал я все это и многое другое, как это ни покажется странным, уже после того, как был посвящен в рыцари ордена шампанских вин. Но чтобы придать значительность своему званию, я должен воссоздать фон и обстоятельства события. Для меня это тем более важно, что, с упоением глотавший рыцарские романы и в юности же одолевший “Дон Кихота”, я не перестал обожать их героев. Родом я из маленькой глухой печорской деревушки. Называется она — Куя. Это тоже важно. Направляясь туда с очередным ностальгическим визитом во время парада суверенитетов, я был обуян сепаратистскими амбициями, хотел явиться на родное печище этаким рыцарем без страха и упрека, созвать мужиков и баб, провести референдум и объявить Куйскую независимую республику. Этим замыслом я поделился по дороге со своими друзьями в Архангельске, и тут кто-то из них дал дельный практический совет — ввести также в республике свою денежную единицу — куй. Открывалась сверкающая перспектива: в Ненецком автономном округе — русская мононациональная независимая Куйская республика, я — ее президент. На этот пост я твердо рассчитывал как самый знаменитый куянин.

* От аббревиатуры ЦДЛ (Центральный дом литераторов)

Увы, этому искрометному замыслу не суждено было осуществиться, в моей родной деревне не оказалось ни одной демократической или мафиозной структуры, на которую можно было бы опереться. Мой троюродный брат, инвалид войны Федор, на авторитет которого (при орденах и медалях!) я рассчитывал, по случаю получения пенсии не смог совладать с протезом и утвердиться на ногах. Так мне и не удалось воспарить к высотам политики, так и не удалось за свою долгую жизнь подняться в звании выше вице-президента.
Как раз в роли вице-президента МАЛК (Международной ассоциации литературных критиков) и в составе советской делегации, в конце марта 1972 года я и прибыл в Реймс, центр французской провинции Шампань. Прибыл на конгресс для обсуждения архиважной критикам всех стран и народов проблемы их взаимоотношений со средствами массовой информации. В эти проблемы я не собираюсь углубляться, тем более что в наше время их вроде бы и не существует по причине полного изгнания критики из СМИ. Так ей и надо, незачем создавать проблемы.
Я — о Реймсе. Теперь туда приглашают туристов из России, а четверть века назад!.. Знаменитый, XIII века, кафедральный собор, прекраснейший во Франции, а, может быть, и во всей Европе (предполагаю с опаской дилетанта, хотя видел и Нотр-Дам, и Миланский, и Кельнский, и собор св. Петра в Риме и еще более старый Шартрский собор во Франции). Собор подвергался разрушениям во время обеих мировых войн, и одна из улиц, прилегающих к нему, носит имя Рокфеллера. Американский магнат вносил немалые средства на его восстановление.
Но как же возликовала славянская душа, когда в библиотеке города извлекли из хранилища и показали нам уникальный экспонат — евангелие, привезенное во Францию из Киевской Руси Анной Региной, дочерью Ярослава. На этом евангелии короли Франции присягали, восходя на трон. Хранится оно в серой коробочке, обернутое тончайшей, чем-то пропитанной бумагой. Шеф нашей делегации, секретарь Союза писателей, украинский литературовед Леонид Новиченко сиял как именинник. Мы, конечно, пожалели, что в нашей делегации не было женщины, способной повторить опыт Анны Региной, очаровать хотя бы кого-нибудь из выдающихся людей Реймса. А поскольку евангелие наше у них уже есть, то мы могли бы снабдить ее другим бессмертным произведением мировой литературы, например, поэмой Евгения Евтушенко “Тринадцать”, численно превосходящей шедевр Блока “Двенадцать”.
О прочих достопримечательностях Реймса рассказывать не стану, любознательных отсылаю к туристическим справочникам. Учитываю также и то обстоятельство, что наши соотечествен

Скачать полный текст в формате RTF