Виктор ЖУРАВЛЕВ

ПО БРУСНИЦУ

В лес по ягоду-царицу,
в бор сосновый по брусницу
я похаживал
да поглядывал,
как девчонки с кузовками
то не в шутку завлекали,
то шушукались,
то аукались.

У болотца на пригорке
брали ягоду по горстке,
брали весело,
вплоть до вечера.
А потом до полуночи
распевали что есть мочи
наши русские
песни грустные.

Пили водку понемножку,
на костре пекли картошку,
ели с шутками
да частушками
ту брусницу, что из ягод
всех пользительней от ябед
и от горестей,
и от болестей.

В ТАЁЖНОЙ ДЕРЕВНЕ

Сугробищи. Дома вразброд.
Из труб колонны дыма
подпёрли звёздный небосвод,
застыли недвижимо.

Вся в инее, лошадка мчит.
Клубится пар над нею.
Гранит от холода трещит,
деревья каменеют.

Домой воротишься
почти
не человеком — льдиной.
Одно спасенье: у печи
зимою греться длинной.

Трещат смолистые дрова,
гудит огонь, колдует.
Читай, пиши — и час, и два,
всю ночь напропалую.

Золу в печи повороши,
а в памяти — былое,
как были розы хороши,
друзья и всё такое.

А в тишине: тик-так, тик-так...
Имей хотя бы смелость,
сознайся: жизнь прошла не так,
не так, как бы хотелось.

НАПУТСТВИЕ
НА ОСЕННЕМ ПЕРЕВАЛЕ

“Стремятся не умом
и мастерством,
а лбом
в поэзии добиться урожая”
(Евгений Соловьёв)

* * *
Не торопись.
И без тебя в поту и прыти,
чёрт знает, наворочено — стошнит.

Для ловкачей была бы суть в корыте.
А ты грызи поэзии гранит.

Пусть кесарево —
кесарям несметным,
а слесарево —
слесарю как раз.
Кому завидовать?
Подёнщикам газетным?
Сверхинтеллектам
с дурью напоказ?

Не торопись, хоть время лоб морщинит.
Коси, паши,
но только не спеши.

Когда из сердца кровь
вдруг на бумагу хлынет —
пиши,
но и тогда
умри, но не спеши.

АКВАРИУМ

Неутомимы и резвы
меж “скал”, ракушек и травы
плывут диковинные рыбки.
И не терзают их ошибки
больной с похмелья головы.

Ни злых тревог и ни забот.
Шалят себе.
И мрут без стона.
И дум мучительный разброд
их не гнетёт в ночи бессонной.

Когда мозга сверлит мозгу,
страшит ли жизни быстротечность, —
смотрю на эту мелюзгу
и не смеяться не могу —
Легко,
как в юности беспечной.