так не пела душа.

А старушка моя
знай хлопочет в избе:
замочила белье,
чистый пол подмела.
Только молвила вдруг
(мне ль, бродяге, себе?):
— На родной стороне
и ворона мила.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Просыпайтесь, жизнь коротка!
Все сильнее зари накал,
все прозрачней вода, резвей.
Блики мчат наперегонки,
будто гульбище хайрюзей.
В шалаше у самой реки,
угорев от касаний и слов,
в колобок свернулась любовь.
Холст подрамника снежно чист.
Пейзажист из себя ушел
в заболевший желтухой лист,
в паука домотканный шелк.
Птаха выдула стайку гамм.
С хрустом ветер зевнул.
А там —
над забором чалдонских гор —
показался солнца вихор.

ВСТРЕЧА

Мы говорили очень долго
о том, что было, быть могло,
о партиях, гражданском долге
и неизбежности долгов.

Короче, сыпали словами,
как год назад — наперебой...
Я тайно любовался Вами,
а Вы, естественно, собой.

* * *
Вечерняя вода
темна и тяжела.
На ней нет и следа
того, чем днем жила.

Я кисти опустил —
прохладно, хорошо,
а вытащил — пусты,
хоть в ней и отражен

насмешливый закат —
предвестник непогод,
мой горб от рюкзака
и путевых невзгод...

Спокоен желтый взгляд,
тиха, нейтральна речь.
Чем эту тишь и гладь
взорвать, чтоб вызвать течь?

Чем чувства разбудить,
оттаять, отдышать?
Любить, любить, любить —
ответствует душа.

МОЛИТВА

В. К.

Без тебя
даже пеночки в мае молчат.
Без тебя
на когда-то беспечных плечах
даже луч
ощущается тягостной ношей.
А песок
засыпает в песочных часах,
а вино
застревает в унылых усах,
а слова,
все слова оседают порошей.

День проживу,
ночь пережду,
бога моля,
черта моля,
только бы ты,
только бы ты
не оставляла меня.

Без тебя
мне поступки даются с трудом,
без тебя
тесной камерой кажется дом.
А друзья
обретают похожие лица.

Но зато
все, что около, пахнет тобой,
но зато
все, что около, светит тобой,
а стихи,
те что есть, и что могут случиться —
о тебе.
День проживу,
ночь пережду...

* * *
Море галькой цветной играет,
словно четки перебирает.
Солнце ярое. Тишь да гладь.

А на мнущемся дне под нами
зреет яростное цунами,