Анатолий ВЕРШИНСКИЙ

НЕДОСУЖИЙ
ЧЕЛОВЕК

НЕДОСУГ

Умер дедушка-чалдон.
И жалел я запоздало,
что узнать успел так мало
из того, что помнил он.

А потом прибрал Господь
нашу бабушку-хохлушу,
взял себе родную душу,
нам оставил только плоть.

И опять сердился я –
на себя, на мир, на Бога, –
что успел узнать немного
из ее житья-бытья.

Скучный нрав достался мне.
Не чалдонский, не хохлацкий.
Не умею жить по-братски,
не особо льну к родне.

В каждом городе свечу
в расписных церквах российских
ставлю я за здравье близких.
А приеду – и молчу.

Вот и мамин пробил час.
На ее сырой могиле
с нею мы поговорили
задушевно... первый раз.

Так на что мне этот бег?
Торопясь от будней к будням,
я опаздываю к людям,
недосужий человек!

ПОРТРЕТИСТ

У цыгана-художника больше картин,
чем вместит городская квартира...
Но вмещает! А как, знает он лишь один,
господин рукотворного мира.

Этот мир, не иначе, омыла гроза,
столь он ясный и празднично-пестрый.
И у всех его жителей схожи глаза,
будто все они братья и сестры.

Здесь опальный поэт на черкесском коне,
и плясунья – соперница музам,
и гребец на плоту, как жонглер на бревне,
и маэстро в берете кургузом.

Отчего уроженцы Саян и Карпат
за столичной заставой Таганской
с исключительно разных портретов глядят
с одинаковой страстью цыганской?

Или в каждом из нас он рисует себя
в сокровенной боязни сиротства?
И сухие мазки с полотна соскребя,
добивается свежими сходства.

Он картины выносит гостям по одной,
на мольберте крепит аккуратно.
А насытится зрение сказкой цветной –
убирает на полки обратно.

Вот стоит на стремянке поверх суеты,
будто римский актер на котурнах.
И сползают к нему с антресолей холсты,
как пласты наслоений культурных.

ВОПРОСЫ

Почему, забыв о сраме,
живописец на рекламе
растлевает свой талант?
Почему звезда балета
дорожит приязнью света
пуще рампы и пуант?

Потому ли, что продажей
натюрмортов и пейзажей
сыт не будешь? Рынок скуп.
И за выходы на сцену
кто ж вам даст такую цену,
как за вход в элитный клуб?

Но заказчику рекламы
любы те же рощи, храмы,
что рисует пейзажист,
и не в хрониках скандальных –
на подмостках театральных
лучше смотрится артист.

Отчего же ни полушки
в акварельные церквушки
не вложил рекламный босс,
а тузы тусовок светских,
одурев от игр эстетских,
на бесстыдства множат спрос?

...Мы от мала до велика
замечаем – то, что дико,
повторяем – злую весть.
Не враги себе... К чему же
мы хотим казаться хуже,
чем на самом деле есть?

Подмосковье