ниевое с зеленой пластиковой лопастью, другое черное деревянное. Голуби на дне лодки. Полчаса греб Коля, полчаса я. Насадили голубей на крюк, бросили за борт. Пошел тихий дождь. Вода в озере стала как будто шершавой. Коля ругался, но греб. Поднялся ветер, на волнах появились барашки, небо все больше темнело, лодку качало, и я впервые подумал, что под нами – глубина. Еще час мы гребли по очереди. Коля сказал, что сома нам сегодня не поймать и что пора плыть обратно. Развернулись. Тучи слились с далеким берегом, неразличим стал мыс, который служил нам ориентиром. Вдруг лодку дернуло. Веревка, привязанная к уключине, натянулась. Коля орал, что сом попался, что надо тянуть его к берегу. Берега не было видно. Коля хотел грести, но мы потеряли алюминиевое весло. Мы пытались вдвоем притянуть сома к поверхности – оглушить оставшимся веслом, но рыба была сильнее. Подводный зверь буксировал нас за собой.
Стемнело. Дождь утих. Сом перестал дергать веревку, видимо, ушел на дно. Коля вычерпал дождевую воду из лодки. Я прилег на мокрые доски, положил голову на скамью и смотрел на небо. Появились звезды. Коля сказал, что нужно отыскать Южный Крест. Дурак, если б книжки читал, знал бы, что Южный Крест есть только в южных морях, а здесь надо искать Большую или Малую Медведицу. Не нашли. Я немного погрыз карасью голову и заснул. Приснился мне альбом с картой солнечной системы, с атомной подводной лодкой в разрезе, внутри столовые, камбуз, реактор. Снились нарисованные в книжке негроиды, европеоиды и азиаты. Снился несчастный капитан Немо, похороненный в Наутилусе под обломками таинственного острова.
Проснулся я оттого, что было тепло и шумно. Ярко светило солнце, играл оркестр. Мы медленно подплывали к большой парусной лодке, пришвартованной у деревянной пристани. На мачте развевался белый флаг, пересеченный двумя голубыми диагональными полосами. На палубе стоял Петр первый, я сразу узнал его по усам и треуголке. Коля тоже проснулся, он сжимал в руках весло, смотрел на царя и кричал: “Ура!”, потом кинулся к веревке, за которую нас всю ночь таскал сом, но она легко поддалась – крюк исчез. Оркестр на пристани перестал играть. Нас подняли на ботик, сфотографировали с Петром и солдатами в старинной форме.
Обратно плыли на катере, всего минут пятнадцать. Бабушка встретила меня заплаканная. И уже на следующий день отвезла в Москву. С собой я забрал старинный пятак и карасью голову на бечевке.

ДиНозавр

Владимир КАЗАНЦЕВ,
“король поэтов – 2006”

ШУТКА

Просыпаюсь, ставлю чайник,
Ем с колбаской бутерброд
И приемник свой включаю –
Пугачева там поет.

На полслове песнь прервали,
Что-то щелкнуло и вдруг
Мне по радио сказали:
– Нынче водка стоит рупь...

Я собрал свои рублишки:
– Пару ящиков куплю...
Никогда не будет лишней,
Водку тоже я люблю...

Я беру рюкзак огромный,
Выхожу, чуть брезжит свет,
И гляжу: у гастронома
Никого пока что нет.

Думал я: придут машины,
Через заднее крыльцо
Будут водку брать мужчины,
А точней сказать – кацо.

Вот восьми часов дождался,
Лишь открылась эта дверь,
В магазин, как вихрь, ворвался,
Зарычал, как дикий зверь.

Продавщицы хохотали
(Помню это и теперь).
Отсмеявшись, мне сказали:
– Нынче первое! Апрель!

С горя я бутылку водки
Все равно тогда купил,
А в динамик драли глотки:
Ресторан бомжей кормил.

г. Красноярск