этот последний шаг, сразу бросивший его в иную, новую реальность. И теперь не жалел. Странно... Ему всегда казалось, что, решившись шагнуть за грань, он сразу пожалеет об этом, станет испытывать нечто вроде раскаяния. Но нет – сейчас он не ощутил даже малейшего сожаления.
Он парил. Тело, отдаляясь, становилось все меньше и меньше, пока совсем не исчезло из вида. Пространство как бы перестало существовать для него. Он вдруг очутился на улице, вернее – увидел улицу с птичьей высоты. Дома превратились в игрушечные кубики, люди-муравьи спешили куда-то, не подозревая, что он наблюдает за ними. Это показалось ему забавным и смешным. Лишившись тела, он не мог просто рассмеяться, как сделал бы это раньше, однако сейчас он почувствовал свой смех, словно все его существо сосредоточилось в этой положительной эмоции.
Боли уже не было. Он все-таки победил ее! Он стал подниматься все выше и выше. Уже не одна улица, а целый город лежал внизу, как внезапно оживший пирог, в котором постоянно что-то менялось, перетекало с одного места на другое. Постепенно город тоже исчез, поглощенный каким-то появившимся неизвестно откуда туманом.
Туман был почти осязаем, словно некая пена. Впрочем, он не смог бы объяснить – чем он ощущает этот туман. Как и в случае со смехом, он просто чувствовал, ничего не пытаясь себе объяснить. Туман, поначалу белый, как подвенечное платье, стал темнеть и еще через мгновение превратился в темно-синий, подобный ночному небу, пронизанному лучами первых звезд. Сквозь эту густую чернильную пелену вдруг стал пробиваться свет. Нет, это был не солнечный, не лунный и даже не звездный свет! Свет не ослеплял, хотя и был очень ярким, а как-то удивительно настойчиво звал, манил к себе, если только свет может звать, подобно чему-то живому. Притяжению этого света нельзя было противиться и не хотелось.
Он стал стремительно приближаться к свету, постепенно как бы становясь его частью, растворяясь в этих лучах. Удивительное чувство покоя овладело им впервые за всю его нелепую жизнь, которая, по сути, была дорогой к этому Свету. Он осознал это только сейчас. Без боли, той изматывающей, страшной боли, он, наверное, не смог бы слиться с этим Светом. И лишь сейчас он понял, что теперь, наконец, окончательно свободен, ничто и никто не заставит его вернуться в прошлое. Свет принял его!

г. Минусинск

ДиН дебют

Евгений МОКОВ

ДЕКАДАНС

Мертвый месяц по небу скитается,
Будто с небом навеки прощается.
Будто прячется-прячется-прячется,
Будто звездами с неба расплачется.

Мертвый город уснул до рассвета,
Умирает больная планета.
И умрет, но никто не заметит,
На вопросы мои не ответит.

И тогда все начнется сначала –
Райский сад у святого причала.
Новый храм и забытая эра.
Это вам вся надежда и вера.

Это вам я дарую спасенье,
Сновиденье, любовь и забвенье.
Это вам я дарую свободу –
Побродить по луне, небосводу.

Мертвый месяц по небу скитается,
Будто с небом навеки прощается.
Мертвый город уже не опомнится,
Никому не приснится, не вспомнится.

пос. Курагино, Красноярский край