Юлия СТАРЦЕВА

ПАРАДОКСЫ
РОЗАНОВА

(К 150-летию со дня рождения
великого русского религиозного философа)

“Да, вот когда минует трехсотлетняя давность, “какой-нибудь профессор Преображенский” в Самаркандской Духовной Академии напишет “О некоторых мыслях Розанова касательно Ветхого Завета”.
(“Опавшие листья”, короб второй)

– Так о чем же писал в своих произведениях В.В.Розанов?
– В.В.Розанов писал об опавших листьях... Что-то такое, из ботаники...
(Ответ современного студента)

“РАЗНОЦВЕТНАЯ ДУША”

Родился в крайней бедности, умер в нищете... Это очень по-русски.
Оборот жизненного колеса. “Работа и страдание – вот вся моя жизнь”.
Как только его не называли – и “русским Фрейдом”, и “русским Ницше”, думая притом, что Розанов этими прозвищами будет страшно польщен. “Пошли прочь, дураки!” – отвечал им философ с кинической простотой.
Характерно, что первый философский труд Розанова “О понимании” как раз понимания-то никакого не нашел. И так – по гроб жизни.
Можно ли всерьез говорить о каких бы то ни было убеждениях философа, который сам декларировал свой отказ от всяческих убеждений и принципов, публикуя одновременно статьи в либеральном “Русском Слове” и консервативно-охранительном “Новом Времени”? Зинаида Гиппиус говорила, что Розанов “пишет двумя руками”, а Горький рассуждал о “разноцветной душе” Розанова. Никто не внес в Церковь столько соблазна, как Розанов с его проповедью “святой плоти”, и он же более всего страшился быть изгнанным из ограды церковной. В окаянные дни революции он явился в московский совдеп, желая поглядеть “на Ленина или Троцкого”, отрекомендовавшись при этом: “Я – монархист Розанов”, и он же изрыгнул антихристианский “Апокалипсис нашего времени”, который так любят переиздавать современные еврейские издательства...
Парадоксалист, сплошь и рядом Розанов по одному и тому же поводу высказывал противоречивые суждения. “Парадоксальность его афоризмов прикрывается или пародийной стилизацией, или юмором, или нарочитой наивностью, а чаще всего антиномичностью, то есть сшибанием лбами двух диаметрально противоположных высказываний”, – отмечает современный исследователь творчества Розанова, философ Дмитрий Галковский.
Бердяев считал основной приметой розановской публицистики – “рабье и бабье мление перед сиюминутной действительностью”: “...не мог противостоять потоку националистической реакции 80-х годов, не мог

противостоять потоку декадентства в начале XX века, не мог противостоять революционному потоку 1905 года, а потом новому реакционному потоку, напору антисемитизма в эпоху Бейлиса, наконец, не может... противостоять подъему героического патриотизма и опасности шовинизма” (“О “вечно бабьем” в русской душе”).
Один из ведущих сотрудников суворинского “Нового Времени”, Розанов всегда находился в гуще событий, крайне чутко откликаясь на малейшие изменения общественного настроения. Розанов одной рукой мог писать газетные фельетоны, а другой – философские эссе, однако между тем и другим не было четкой грани. Часто фельетон завершался философским обобщением, а философская лирика прерывалась почти нецензурной бранью. Более того, Розанов мог одновременно оценивать событие с противоположных точек зрения и рассылать свои статьи в издания совершенно разных направлений: от черносотенных до “зоциаль-демократических” и от научно-популярных до декадентских. Но при такой пестроте, внешнем разнообразии и противоречивости, переходящей иногда в прямое “ренегатство”, Розанов всегда оставался самим собой – “как мы вероломны, то есть как сами себе верны” – эта цветаевская строка приходит на ум, когда речь заходит о Розанове.
Сам он эту свою многоликость и разноцветность осознавал вполне. И пытался оправдаться перед клеймившими его “идейными” современниками: “Поклонитесь все Розанову за то, что он, так сказать, “расквасив яйца” разных курочек, – гусиное, утиное, воробьиное – кадетское, черносотенное, революционное, – выпустил их “на одну сковородку”, чтобы нельзя было больше разобрать “правого” и “левого”, “черного” и “белого” – на том фоне, который по существу своему ложен и противен... И сделал это с восклицанием: – Со мною Бог. Никому бы это не удалось”.

“ЯЗЫЧНИК ИЛИ ОРТОДОКС?”

Церковный писатель Евгений Поселянин (Погожев) заметил с редкой проницательностью: “Г.Розанова иные считают заклятым врагом Церкви. А между тем это глубоко религиозная душа. И вникнуть в суть одного из крупнейших раздвоений этой раздвоенной, растроенной, расчетверенной души очень любопытно”. У автора этой цитаты была похожая “семейная история” – неудачный брак и невозможность церковного развода. Сам Розанов описывал свои семейные ужасы (первая жена, престарелая “эмансипе” А.Суслова не давала ему развода, и он был вынужден писать

Скачать полный текст в формате RTF