Александр САМОЙЛИК

КНИЖКА РОСОМАХИ

ПОСВЯЩЕНИЕ
Ах, милая моя девочка. Ах, милая моя девочка. Тебя я сплю и вижу. Я сплю, чтобы хоть как-то провести время. Сначала умираю от горя. Потом – тысячи кубометров сновидений. Ах, как же это приятно. Произведения моих мозгов посвящаются исключительно – ах! – милой моей девочке. Милой моей девочке. Милая прелесть моя, милая прелесть моя, я летаю в стеклянном шаре. Я в блаженстве пронизываю его твердь с тех пор, как однажды прошел в него через свет своего взгляда. Обожание сияющей чистоты. Возносит несусветная легкость, милая прелесть моя. Однако трудно покинуть пределы шара, не разрушившись. Сейчас, когда начинается процесс замораживания стекла, и сумерки покрывают центр. Есть вещи, которые сильнее нас. Выясняется, трудно покинуть пределы шара, не разрушившись. Сейчас, когда начинается процесс замораживания стекла, и сумерки покрывают центр. Есть вещи, которые сильнее нас. Я могу стать застывшим изображением внутри. Слабонервным на такое лучше не смотреть, ах, милая моя девочка.

ТЕПЛОТА БОЛЕЗНИ

Когда в болезни бред начнешь нести,
к тебе я буду счастлив подойти.
Ведь нравишься ты мне, когда не спишь,
а в потолок в забвении глядишь,
и прядь в поту светлеющих волос
мои ласкает веки мягче грез.
Щекой прохладной так сейчас хочу
прижаться нежно к хрупкому плечу,
когда от боли сладко плачешь ты,
а кожа веет счастьем теплоты...

СВИДАНИЕ №1234

Ты чудовищем можешь казаться
и спокойно вокруг простираться –
отравляя меня без конца.
Без конца.
Если вдруг захочу приласкать я,
заключить твое тело в объятья –
сокращаясь, уйдешь от меня.
От меня.
Отодвинувшись плавно, ты снова
заполнять пустоту мне готова –
и тебя ни поймать, ни прогнать.
Не прогнать.

В КАФЕ “БЛЯХА-МУХА”

Находишься будто в новом мире,
светлое что-то предстает нам
в цветном салате и белом сыре,
жидкость если вдруг бьет по шарам.
Уж не страшит жизни завихренье.
мозги тормозят, уходит злость.
Обвило нашу стайку теченье
приятное, как эта жидкость.
Мое сознанье то включалось,
то выключалось назло судьбе.
Слава те, много что забывалось,
но мне потом рассказали, что бе-
спричинно я шептал о ТЕБЕ.

ЧТО-ТО ТИПА СНЕГА

Зашёл я как-то в шкаф. А паучиха
меня в засаде там уже ждала.
Сказала: “Я курить хочу с неделю.
Но спичек не могу никак найти.
Не ты ли спёр их у меня, любимый?
А, нет, извинтиляюсь, спички – вот.
Сейчас я подожгу в шкафу все платья,
и плачь не плачь, а в страсти ты сгоришь”.
– А знаешь, дура, есть глаза на свете,
которые взамен тяжёлых слез
легчайшие снежинки просыпают.
И те летят, летят, летят, летят...
Да нет, я вру, таких ведь не бывает... –
я говорил так, а у самого –
перед глазами что-то типа снега.

КНИЖКА РОСОМАХИ

Если книжка слишком парадоксальна,
если перелистывает страницы
сама, когда ей вздумается только,
если в ней говорящие гравюры,
изменяющиеся, словно тени –
значит, вам её дала росомаха,
и жизнь ваша отдалилась от краха,
ведь теперь достаточно только взмаха,
листочка, чтобы вбросить вас надолго
в блаженство, в среду трепещущих листьев.

СЕКРЕТАРЬ МЁРТВЫХ ЛЮДЕЙ

Я – секретарь мёртвых людей.
Я – секретарь мёртвых.
Я расстёгиваю жилетку –
смотрите,
у меня внутри только мёртвые люди,
у меня внутри только люди,
и все мёртвые, смотрите,
лежат, высунув языки.
Потому я и называюсь
секретарь мёртвых людей,
секретарь мёртвых.

г.Ростов-на-Дону