Евгений ТКАЧЕВ

ИЗ СВЕТА ТЕНИ

(новелла души)

Вам же, о земные существа, дозволено угадывать как бы во сне – чутким воображением ваше начало и истинную цель бытия.
Боэций

Нас больше нет. Остался только холод. Земля кусает. И камень жжет.
И.Эренбург

1.

Сопка опять задерживался. Остальные приглашенные медленно собирались в старом полусыром подвале и нервно оглядывались, подозрительно косясь на соседа и в сторону входа... патруль мог нагрянуть в любой момент. Я поискал глазами Траута и обнаружил его затертым в угол, где он удобно расположился на продавленном диване и что-то нашептывал на ушко очаровательной брюнеточке (по-моему, из десятого сектора), а его рука шаловливо поглаживала круглую коленку. Брюнеточка смеялась колокольчиком.
А Сопки все не было. Я скосил глаза на часы – Сопка задерживался уже на сорок пять минут. Ладно. Накину ему еще пятнадцать и закрываю дверь. Хотя на него это не похоже. Максимум он опаздывает минут на десять. Видно, застрял на какой-нибудь девке и разродиться не может.
Или случилось что-то совсем плохое. Например, не выдержал парень и вспыхнул ярким пламенем на улице. Прямо среди толпы, а патруль дождался конца приступа и повязал. Я весь содрогнулся. Попадаться патрулю не стоило. Говорят, что они-то ничего плохого не делают: не бьют, наркотиками не колют, девчонок не насилуют. Но зато всех высылают в Лес. Вроде как на трудотерапию.
Вот только никого из лечащихся уже не увидишь. А на их охранников смотреть страшно. Это уже не люди, а ходячее желе. Ходит, как наркоман во время ломки, и весь зеленый, что его форма. Видел я одного. Молодой, лопоухий, усики только-только наметились, а он уже развалина. И физически и морально. Весь мокрый, волосы всклокочены – жалкое зрелище.
Я снова посмотрел на часы. Еще пять минут в запасе есть. Народ нервничал все больше и мрачно поглядывал на меня. Я постарался принять спокойный вид и опять поискал глазами Траута. Он все еще что-то нашептывал брюнеточке, а вот рука уже скользила с аппетитной коленки по бедру. Видимо, эту ночь Траут собирается провести со вкусом.
М-да.
– Так всегда? – рядом остановился маленький пузатый человечек с большой залысиной. Он обильно потел и постоянно тер красноватые лапки с маленькими, аккуратными ноготками. От него пахло кислятиной.
Я промолчал.
– Как шумно, и все напряжены. Люди в наше время перестали доверять друг другу, – не унимался, пузанчик. Он довольно настойчиво дергал за мой ругав,

пытаясь привлечь внимание. – Все боятся патруля. Как все-таки неприятно, когда все думают, что сосед справа, а может, и слева окажется шпиком...
– Займите свое место, – не выдержал я, – и мы с вами поговорим после.
Человечек вспыхнул и залился огненно-бордовой краской по блестящую макушку. Торопливо извинился и, кивая головой, словно старый китайский болванчик, поспешил сгинуть в толпе, быстро переставляя маленькие ножки.
Впервые его вижу... впрочем... “монахи” стали появляться гораздо чаще, так что... ладно. Потом спрошу Траута. Он со своей феноменальной памятью вспомнит мне этого человечка.
Я покосился на часы. Ну, что же, Сопка сам виноват. Больше ждать его нет времени. В помещении чувствовался тяжелый смог напряжения. Казалось, еще секунда, и последует взрыв.
Киваю Трауту. Он понимает меня без лишних слов. Торопливо встает и спешно направляется к двери. Но у порога происходит заминка. Я вижу, как напряглись и закаменели плечи, как судорожно и осторожно Траут стал отодвигаться, словно в дверном проеме он увидел ядовитую змею.
Я понял, что произошло, еще до того, как прозвучал истошный вопль:
– Подстава! Патруль!!!
Собравшиеся в тесной комнате люди почувствовали свою обреченность. Прозвучал оглушительный тоскливый вой. Так воют звери в смертельно-опасной ловушке. И точно так же они мечутся, почувствовав приближение охотника. А в двери тем временем врывались патрульные в ярких кожаных куртках с белыми повязками на руках.
Начался ад.
...люди метались в разные стороны, пытаясь найти выход, они сбивали друг друга с ног, падали, тянули за собой и пытались оказать сопротивление; патрульные работали молча – они валили на пол сдающихся и сковывали наручниками, тех, кто сопротивлялся – убивали без всяких выстрелов в воздух, которые предписывал закон... я видел, как согнулась, держась за живот, подружка Траута, на ее лице было изображено сильное удивление... как упал и моментально был затоптан молодой парень, и его оранжевая с полосами рубаха пропиталась бурыми пятнами крови; раздался визг: одна из девушек сумела пробраться к двери, и сейчас ее волокли за волосы к толпе пленных... я сумел уклониться от цепких пальцев патрульного и поднырнуть под чью-то руку; мне нужно уйти отсюда... перед моим лицом возникает искаженное злобой лицо знакомого из соседнего сектора, его губы искажены и беззвучно

Скачать полный текст в формате RTF