<< 

Александр ЯКОВЛЕВ

ГОЛОСА НАД РЕКОЙ

 

 

ЛЕСНОЕ

И как стукнуло ей шестнадцать лет, так ударилась она в рев, и рыдала пять лет днем и ночью. Отец, крепкий волосатый мужичина сорока лет, известный злодей-душегуб, мрачный разбойник, жалел ее, полусиротинушку — жену-то свою он давным-давно извел, сжил со свету белого.
— Эка дурища, — ворчал Еремеич, принимаясь за щи, густо сдобренные солью бесконечных дочерниных слез. — И на кой тебе муж? Да за ним так ли еще взвовешь, ежели мужик попадется правильный.
— Нет, батюшка, нет, родненький, — вспыхивала еще не выплаканными до конца глазами Иринушка. — Я его жалеть все равно буду. Пусть хоть какой…
За пять—то слезных лет такого ли батька натерпелся. И умолила его дочка, затопила ему душу тоской-печалью невысказанной. Крякнул он, нахлобучил малахай, вскинул на одно могучее плечо дубинку верную, в пятнах да расщепинах, на другое — мешок пустой, дерюжный, объемистый. Да и отправился в засидку, на место привычное, у трех дорог. День сидел, ночь коротал, без огня, без пищи, без курева, сердце ожесточая. А на другой день…
… как стало клониться солнце красное, как запели птицы вечерние, как склонили головки цветы лазоревые, так и выехал на распутье добрый молодец, на распутье, на судьбы решение.
Приволок его мужичок в избу-то, развязал мешок, любуйся, дескать, доченька. Посмотрела на добра молодца Иринушка, да от радости слезами и умылася.
— Спасибо тебе, батюшка, — низко кланяется.
Так и зажили втроем, да славно зажили. Не кручинился, не рвался к воле добрый молодец, хоть и ехал по делам государственным. Лишь повесит, бывало голову, вздохнетЮ да снова взбодрится.
— Знать судьба мне вас послала, — молвит Феденька, — а ее не обойдешь, не облетаешь.
Вот прошло так-то три годка. И в те поры все плакала Иринушка, да только уж от счастья неизбывного. Солоны щи ели батюшка да суженый. Доставалось молодухе от Феденьки — за стряпню, за слезы бесконечные. На четвертый на год пошли размолвки бранные, а к тому ж и Господь не дал им сына, дитятки, не порадовал доченькой, хозяюшкой. А как стукнуло ровно пять годков их совместной жизни-проживанию, бросилась Иринушка в ноги папеньке, да взмолилась, слезою умываючись.
— Не губи, избавь меня, батюшка, от постылого мужа ненавистного.
Ничего не сказал отец-батюшка. Только крякнул, мол, было говорено. Нахлобучил малахай,

 

 

 

 

взял дубинку верную, взметнул на плечо мешок дерюжный, объемистый, Вот пошел мужик к месту заветному, отпустил у трех дорог добра молодца. Не обидел ни взглядом, ни окриком. Лишь дубинкою взмахнул — лети, птаха вольная.
Воротился Еремеич домой. А девка все рыдает. Да пуще прежнего. Плюнул мужик, перекрестился. Рыдать теперь дочери до скончания веку бабьего.

 

ВОД ВЕЛИКИХ ПОСРЕДИ

Он принадлежал к числу тех счастливчиков, что еще могли позволить себе потребление натуральных продуктов. И как раз в то самое время, когда все уже поняли, что не худо бы остановиться. Остановиться и подумать — что же лучше: прошлое или будущее? Во как стоял вопрос! И все это прекрасно понимали. Но как в автомобиле с испорченными тормозами дело было. То есть, можно и понимать, и иметь желание остановиться, да только вот поди ж ты… В общем, будущее и тут оказалось сильнее всех в перетягивании каната. Они, значит, все понимали, а оно тянуло их к себе и тянуло. Со всем их пониманием!
Ну а он отсиживался в укромном уголку. Сознательно отсиживался, никого из себя не строя. И лопал натуральные продукты. Правда, уже консервированные, но все еще в собственном соку. И по тем временам было это ох как не мало.
Прибой у берегов его острова был тих и ласков — какой смысл бесноваться Океану у такого крохотного клочка суши? Надо же и Океану где-то отдохнуть. А солнце, запущенное на востоке, со свистом проносилось над островом, не вникая в его убогую жизнь. И ухалось в воду за ровным, линеечным горизонтом.
По вечерам, натрескавшись натуральных продуктов и справив нужды, он садился в любимое (поскольку единственное) кресло-качалку лицом к натуральному закату, сдвигал шляпу на лоб так, чтобы поля ее упирались в черенок уже раскуренной трубки, и начинал размышлять. Вот над чем: как-то так случилось, что во все времена солнце воспринималось как… солнце ( не смейтесь!). И отличие одной теории от другой заключалось лишь в стремлении гонять его вокруг Зем

 

 

 

Скачать полный текст в формате RTF

 

 

>>

оглавление

 

"ДЕНЬ и НОЧЬ" Литературный журнал для семейного чтения (c) N 5-6 1997г